Читающий : другие произведения.

Безымянный (черновик)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


Оценка: 6.62*20  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    не надо вам это читать...

  ВНИМАНИЕ! АТТЕНШЕН! АХТУНГ!
  Этот текст - первая и убогая попытка аффтара изобразить нечто самостоятельное.
  Это жуткий черновик, в котором имеют место быть картонные персонажи и кривой сюжет.
  Этот текст будет полностью переписан. Но не раньше, чем будет закончена первая книга "Ирьенина". Так что, лучше почитайте что-нибудь другое.
  
  И еще... Если, паче чаяния, вам сие поделие понравится - даже и не думайте пока что просить о проде. Вас предупредили :).
  
  
  Безымянный.
  
  
  Глава первая. Пункт назначения.
  
   Знаете ли вы, что такое летняя московская электричка в вечерний час пик? О, кто не ездил - тот не поймет. Раскаленный за день вагон, форточки, сделанные фрамугами, через которые воздух просто не может попасть в салон, выключенная вентиляция. Влажная, пропитанная потом и усталостью атмосфера, пустые лица вымотавшихся работяг.
  
   Все это усугублялось разряженным плеером, отключившимся еще в метро. Отключившийся плеер, это, знаете ли, проблема. Именно в электричке. Потому как слушать очередного торгаша, деланно-бодрым пропитым голосом рекламировавшего детские надувные игрушки, под веселый аккомпанемент из бубнящих старушек и орущих детишек, не было ну никакой мочи. Слава уж не знаю кому, но сегодня, по крайней мере, отсутствовали так называемые "бременские музыканты", компенсирующие обычно полное отсутствие как голоса, так и слуха мощью переносного усилителя для раздолбанной электрогитары.
  
   Я стоял, прислонившись к скользкой пластиковой стенке вагона. Рубашка прилипла к телу, по рано поседевшим вискам струился пот, левый, пустой рукав свисал унылой, пропитанной потом тряпкой. За окном, над раскаленным асфальтом уползающего назад перона, стояло марево горячего воздуха. Тронулись. Теперь остается перетерпеть сорок минут давки в переполненном вагоне, и я дома. Дом, это хорошо. Дом, это горячий душ. Дом, это охлажденное пиво в холодильнике. Я мысленно облизнулся. Устрою себе выходной, ага. Запереть дверь- раз! Никакой связи, это однозначно - два! Послать всех к дьяволу и ни о чем не думать - три! Буду лежать на диване, пить пиво, читать книгу и мысленно плевать в потолок.
  
   Тем временем электричка набирала скорость. Хм, странно. Куда он гонит, тут же всегда медленно ездят, мост будет, как никак. За окном проплыли последние дома, пошла крутая насыпь. Первые вагоны уже вошли на мост, когда в привычный грохот идущей электрички вплелись новые звуки - скрежет и лязг. Сосущая пустота в желудке сменилась ощущением полета, гаснущее сознание успело зафиксировать летящую прямо мне в лицо багажную полку...
  
   Сознание вернулось рывком, словно в темной комнате включили свет. Так, кажется, я лежу ничком. Темно. Прохладно. И вонюче. Подобного букета запахов я не ощущал с детства, когда вся семья выезжала к бабушке в деревню. Тело будто отходит от онемения, в судорожно сжавшиеся мышцы словно иголки повтыкал кто-то. Да и затылок ноет. Я осторожно приоткрыл глаза. Где-то сзади, за спиной, раздался жирный смешок.
  - Эй ты, падаль!
  
   Чего-чего? Сейчас я встану и... Не успел я подумать, что же именно я сделаю с говорливым обладателем густого баса, как бок дернуло болью. Меня еще и пинают? И тут тело отреагировало само - колени прижались к животу, ладони на затылке, подбородок влип в грудь. Из горла вырвался стонущий всхлип. Да что со мной?
  - Простите, господин, - проблеял чей-то голос. Это что, я сказал, не своим голосом?
  - Встать, недоумок, - еще пинок.
  
   Пытаюсь встать. Тело как чужое, руки и ноги почти не слушаются, голова кружится. Стоп! У меня что, две руки? В глазах не двоится, не тошнит - это не сотрясение, тогда откуда взялась вторая-то? Ее же отрезали, еще три года назад. Ладно, разберемся. Встаю. Поднять голову не выходит, глаза уставились в пол. Искоса смотрю на ладони, в глазах темнеет - кровь. Страх пронизывает тело, руки трясутся, губы дрожат. Похоже на привычную реакцию, но у меня нет таких реакций! И... это не мои руки. Не мои ладони. Это скорее узкие ладошки ребенка, а не лапы взрослого мужика под метр девяносто.
  
   Заставляю себя приподнять глаза. Так, темное помещение, лампочек нет, солнечный свет пробивается через узкие оконца у потолка. Стекол в окнах не наблюдается. В загородках фыркают... лошади? Перевожу взгляд на стоящего передо мной мужчину, глаза сразу опускаются вниз. Одет он, мягко говоря, странно. Высокие сапоги (кажется, это называется ботфорты?), кожаные штаны, широкий пояс с бляхами и тяжелой на вид пряжкой. Сбоку висят украшенные ножны с ...мечом? Да, с мечом. Ножны широкие, темной кожи. Выше взгляд подниматься просто не хочет, не могу себя заставить. Эй, мужик, ты глюк? Нет, сейчас вот заставлю себя, и спрошу. Не бывает такого. Глюк тем временем начал задавать вопросы:
  
   - Так, ублюдок. Тебе что сказано было?, - ледяным тоном спрашивает меня незнакомец. В голове всплывает имя, господин Грегг. Барон. Мой барон. Хозяин. Даже не так, владелец. А я его слуга, крепостной. И, кажется, от меня ждали, что я задам его лошади овса. Еще утром займусь. Я же, судя по ощущениям не своего тела, успел просрочить все сроки. Но, простите, откуда я этого глюка знаю, да еще по имени?! Подсознание, я до тебя доберусь!
  - Простите, господин, - это уже мямлит мое тело. Само мямлит, что характерно. В голове сумбурно носятся мысли, мне нужно срочно придумывать причину, по которой поручение господина барона не выполнено. А то ведь забьет меня, судя по крови на голове, обладатель ботфорт церемонится с подростком не собирается. Я же, судя по всему, и есть подросток.
  - Меня, недоумок, не интересует, что ты там делал в конюшне. Меня интересует, почему моему коню до сих пор не дали корм! - крепкие пальцы больно впиваются в подбородок и рывком поднимают мне голову. Ну что же, поглядим на господина барона. Жесткое выражение лица со шрамом на левой щеке дополняли плотно сжатые губы и прищуренные серо-стальные глаза. Широкий подбородок надменно выдвинут вперед.
  
  - Молчишь? Ну хорошо. Сейчас задашь свежего корма Грому, нальешь воды. Почистишь его. А потом пойдешь к Сальсу, и получишь свои пять плетей. Учти, дармоед, если ты и про плети забудешь - вместо пяти получишь десять, - с этими словами барон отпустил мой подбородок, ухватил мое лицо ладонью, и с силой толкнул.
  
   Летать спиной вперед то еще удовольствие, особенно если финишировать приходится на какую то бадью. Моя самодвижущаяся тушка даже не попыталась сгруппироваться. Ну нет, это точно не я. Что-что, а падать меня учили. Пока я, и одновременно не я, пытался восстановить дыхание, скорчившись в уже привычной позе эмбриона на грязной соломе, барон развернулся, сплюнул, и вышел из конюшни, громко хлопнув дверью. Странные дела творятся. Глюки мне раньше наблюдать доводилось, отходняк после наркоза штука тяжелая. Но вот о глюках, способных больно драться, я чего-то не слышал. Да и на кошмар не похоже, кошмары видеть доводилось, но вот таких вот болевых ощущений я что-то не припоминаю.
  
   Я отстранено смотрел на происходящее, пока мое новое тело само по себе садилось на покрытый соломой пол, всхлипывало, сглатывало слезы, терло ушибленный левый бок, щупало разбитый нос. Моего участия в процессе усаживания и размазывания соплей не требовалось, судя по всему процедура была, если так можно выразится, знакомой. Я пытался понять, что происходит, где я, кто я, и вообще. Получалось плохо, электричка, в которой я ехал, с конюшней и глюком - бароном, куда я приехал, как-то не вязалась совсем.
  
   Тем временем подросток встал, и, прихрамывая, отправился к стойлу Грома. Я с любопытством осмотрелся. Длинное здание. С одной стороны были, если так можно сказать, стандартные, относительно тесные стойла, в половине которых стояли лошади. "Денники", в голове всплыло название. Двадцать две лошади, если быть точным. В торце, на стене, висел разнообразный инвентарь, в углу стояли несколько вил и лопат. Ага, там висит та штука, которой мне придется чистить Грома.
  "Скребница", мелькнула чужая-своя мысль. Это что получается, здравствуй, белочка-горячка? Да нет, это скорее владелец тела, куда меня подселили по уплотнению.
  
   Сам же Гром стоял у противоположной стены, в деннике совсем другого формата - туда две обычных лошади засунуть можно. Правда, и сам Гром был заметно крупнее остальных лошадей. Порода совсем другая, да. Рядом было еще одно стойло таких же не маленьких габаритов, но пустое.
  "Там обычно стоит Герцогиня", - а это уже мальчик.
  И... кто у нас герцогиня? Симпатичная хоть, улыбаюсь мысленно.
  "Ага! Белая вся, красивая", - любимица мальчика, не иначе.
  Ясно. Остаток места, примерно две трети стены, занимали обычные тесные денники. Я мысленно ухмыльнулся, все понятно, знак статуса - баронскому коню - баронскую парковку.
  
   Мальчишка тем временем взял скребницу, подошел к деннику, открыл дверцу. Ласково погладил гриву вороного коня, получил мягкий толчок головой в плечо.
  "Не головой, а храпом", мелькнула моя-не моя мысль.
  Так, понятно. Часть морды с носом зовется храпом.
  "И не морды, а головы!", мысль на этот раз была с привкусом обиды.
  Похоже, мальчик любит лошадей. Он, кстати, вообще осознает, что у него в голове постоялец появился? Тишина... Похоже, не осознает. Кстати, как нас зовут, а, малыш?
  Появляется легкое недоумение. А дальше всплыла целая вереница слов - болван, баран, тупица, ублюдок, недоумок, падаль, дармоед, скотина...
  Слов было много, идея понятна, но вот имени не было. Ну нет, так дело не пойдет. Как тебя зовет мама? Мама то у тебя есть, парень? На эту мысль ответ был мгновенный - мальчонка всхлипнул и уткнулся в роскошную гриву Грома.
  
   В голове промелькнули смутные, смазанные картинки - неясное, словно в тумане, исходящее криком женское лицо с широко раскрытыми в ужасе глазами, какие-то усатые, гм, хари, по другому и не скажешь, свист клинка, глухой удар, булькающий хрип. Так, ясно. У мальчика было тяжелое детство, и судя по всему шок, не прошедший до сих пор. И что мне со всем этим делать?
  
   В себя и меня, и мальчика привел Гром, фыркнувший и положивший мальчику голову на плечо. Ясно. Думаем дальше, в тему семьи не лезем. Хотя... Отец то был, невольно мелькнула мысль. Ой... А нет, не ой. Тишина. Значит, безотцовщина, да? Ладно. Перейдем к местности. Где мы сейчас, малыш?
  "В конюшне". Недоуменно мелькнула чужая мысль
  Уточним вопрос. Конюшня где?
  "В замке". Искреннее недоумение. Похоже, владелец тела совсем не понимает, чего от него хотят.
  Как же трудно с тобой... Замок как называется?
  "Владение Талле".
  Отлично. А полное имя барона?
  "Грегг нор'Талле".
  Ясно, система как в средневековье была, а "нор-", соответственно, это что-то вроде "фон-" или "де-". Меня что, закинуло в прошлое? Странно, не припоминается ведь никаких европейских языков, где есть нечто подобное. Да и сам язык, на котором происходит общение, не имеет ничего общего с известными мне английским, немецким и испанским. Но ведь замок Талле точно должен быть где-то в Европе, барон же чистокровный европеоид!
  
   Пока я компостировал ребенку и себе мозг, мальчик-я обнял Грома за шею и вывел его из загона. Конь, как ни странно, послушно двигался за мальчиком-мной. Мальчик-я чистил коня, я-мальчик задавал дурацкие вопросы. Все же быстро он работает, без перекуров.
  
   Я продолжил опрос своего нового тела. Удалось выяснить, что замок нор'Талле находится в империи, почти на границе с Мрачными Лесами (именно так, оба слова с большой буквы). Стоп, что еще за империя?
  "Империя", последовала недоуменная мысль.
  Как называется империя?
  "Империя". Так, пора кончать давить на мозг ребенку. Он явно не понимает, чего я от него хочу.
  А другие империи имеются?
  Тихое недоумение.
  Похоже, с политической географией у нас проблемы. Ладно, дальше. Что это за Мрачные Леса? Мальчик вздрагивает.
  "Там чудовища и всегда темно", ого, тело само по себе вздрогуло.
  Что еще за чудовища? Молчит... только страх внезапно накатил. Сам не знает, но ему по настоящему страшно от одного названия.
  
   Решаю расспросить, как обстоят дела с владельцем замка и его семьей. У господина барона есть, как выяснилось, старший сын, Валлерт кнор'Талле.
  "Старший сын очень большой и сильный, больно бьет". Ощущения - усталая покорность судьбе и готовность принять наказание.
  Щелк, картинка: амбал с жесткими прямыми светлыми волосами и здоровенными кулаками. На вид - помолодевшая лет на двадцать копия старого барона. Взгляд тяжелый, челюсть вызывающе выдвинута, просто-таки напрашивается на хороший прямой удар. Кулаки, к слову, были главной частью мысленного портрета.
  Щелк, тот же самый кнор верхом на белой лошади, в полном боевом.
  "Герцогиня", мелькает очередная чужая-своя мысль от мальчика, окрашенная доброй улыбкой.
  Нет, к лошадям он точно неравнодушен. Они ему тоже взаимностью отвечают, вон, Гром, огромное черное чудовище, а позволяет мальчишке творить все, что приходит в голову.
  
   А еще у барона есть близнецы - сын Алерн анор'Талле и дочь Илетта анор'Талле. Перед мысленным взором мелькнула сначала уменьшенная копия старшего Валлерта (поменьше, но кулаки такие же) и блондинистой девицы с надменно-капризным выражением лица.
  "Издеваются, толкают лицом в навоз, обливают водой, пинают, дергают за волосы".
  Ну мммать. Возникает непреодолимое желание настучать по голове подрастающему аристократическому поколению. На самом деле, список мальчик был готов продолжать чуть ли не вечность, но после моей просьбы умолк. Как я понял, кнор - это вроде как нор, но не вступивший в права наследования. Анор, следовательно, вроде как кнор, но при этом не наследник, я прав, малыш?
  Тишина... Малыш на эту тему никогда не рассуждал, принимал реальность как есть.
  Повезло мне, ничего не скажешь, веселая тут семейка правит. Впрочем, еще больше повезло с доставшимся телом. Где я собственно живу, малыш?
  "В замке".
  Отлично. А где именно в замке?
  "В помещении для слуг", перед глазами мелькает смазанная картинка, хм, казармы? Да, похоже. Двух ярусные нары, соломенные тюфяки, место моего малыша - в глубине этого самого помещения для слуг, на втором ярусе.
  
   Нужно выяснить, как тут обстоят дела с кормежкой. Желудок подводит от голода, такое впечатление, что он уже прилип к спине. Где нас кормят, малыш?
  "На кухне", похоже, мальчик полностью согласен со мной - заморить червячка бы не помешало.
  Перед глазами мелькает целая череда картинок, после чего я понимаю, что:
  а) кухня находится в центральной башне замка, донжоне, в подвале;
  б) кормят слуг объедками с господского стола и со стола дружины барона.
  
   Хорошая новость в том, что ужин будет. Плохая - будет он после заката, когда закончат ужинать барон со своими отпрысками и его воины. Тут у меня предательски забурчал живот. Я и тогда, до ...электрички, не пообедал, а малыш, судя по всему, остался без обеда благодаря моему пришествию в его голову и последующему долгому, чуть ли не с утра, ступору. После чего его (и меня) "привел в чувство" барон. Малыш, как тебе идея сходить на кухню? Попросим добрых теть выдать пропустившему обед молодому, растущему организму чего-нибудь съедобного?
  Щелк, картинка: "Добрая тетя" с распахнутым в крике ртом, с занесенной над головой скалкой.
  Мда, это не добрая тетя, это какой-то кошмар в чепчике и засаленном кухонном переднике. Идея обратиться на кухню по поводу внеочередной кормежки развелась как дым.
  
  Мальчик закончил с чисткой Грома, встряхнувшегося и потрусившего в свою загородку, взял ведро и пошел к колодцу на заднем дворе замка.
  
  Глава 2. Добро пожаловать в средневековье.
  
   Мальчик быстрым шагом шел к колодцу, а я вертел головой и рассматривал свой новый дом. Задний двор, куда выходила одна из дверей конюшни, имел полукруглую форму, в центре которого размещался большой, огороженный каменной стенкой колодец. Несколько телег у черного входа, нагруженных с горой, ждали разгрузки ("еду привезли из деревни", мелькнула мысль мальчика), на козлах сидели заросшие толком не стриженной, "дикой" бородой мужики.
  
   Одеты они были, к слову, совсем не так, как был одет барон или даже я. Если барон был одет в этаком агрессивном стиле а-ля милитари - кожа, металл, яркое окрашенное полотно, я был в, пусть и потертых, но относительно целых штанах и рубахе без ворота из грубого коричневого полотна, почти мешковины, на ногах какая-никакая, а обувь (жуткие опорки с обмотками), то крестьяне были одеты некое подобие рубахи-распашонки и широкие штаны. Полотно небеленое, обуви нет вообще. Пояс - веревка, хотя даже у меня была пусть узкая, но полоска ткани. Хм, кажется в исторических хрониках, где крестьян зачастую называли черноногими, было не оскорбление крестьян как таковых, а обычная констатация факта. Вот попробуйте с детства ходить без обуви, и я погляжу, во что скажем, к тридцати годам, превратятся ваши ноги.
  
   С другой стороны от черного входа в донжон стоял навес с кузницей, где работал кузнец с несколькими помощниками. Кряжистый, широкоплечий тип с аккуратно подстриженной бородой был одет в кожаные штаны и фартук кожаный фартук на голое тело. А вот на ногах у него были самые настоящие сапоги. Помощники его были одеты подобным образом, но попроще.
  
   Так же во дворе было несколько женщин, одна из которых, постарше, руководила разгрузкой телег. Длинное коричневое платье доходило почти до земли, на ногах были видны грубовато сделанные, но все же туфли. Лиф платья закрыт белой тканью, на талии плетенный пояс из ткани. Еще две женщины, явно моложе, одна из которых наполняла ведра у колодца, а вторая ощипывала тушки гусей, бросая перья в мешок, были одеты схожим образом, но попроще - лиф закрыт коричневой тканью, поясок не плетенный. Одного взгляда, брошенного на лиф - тут я почувствовал, что щеки моего нового тела вспыхнули, - было достаточно что-бы определить, что корсеты, бюстгальтеры и тому подобное тут явно не в чести. По крайней мере, служанки, такого точно не носят.
  
   Интересно, у них тут одежда отражает статус носителя и строго регламентируется? Этакая униформа? Кстати, нужно будет на основании своей тушки определиться, как у них тут с нижним бельем дела обстоят. Мальчик выразил недоумение, ему явно не понятно, о чем я думаю.
  
   Тем временем мое новое тело добралось-таки до колодца, от которого отошла наполнившие свои ведра женщина, и принялся наполнять ведро для Грома. А от кузни к колодцу двинулся один из парней, помогавших кузнецу.
  "Даргет. Сын кузнеца. Злой. Будет бить" мелькнула обреченно-спокойная мысль мальчика.
  
   Желудок судорожно сжался в ожидании новой боли. Не понял? Ну ладно, барон. Ну ладно, его дети. А остальные то чего над мальчишкой издеваются? Ну нет, с этим явно пора кончать. Даргет, который Дарг, тем временем приблизился к колодцу, из которого моя тушка посредством кручения ворота извлекала ведро с водой и ухмыльнулся: "Что, недоделок, водички захотелось? Это хорошо... Давай крути быстрее, водичка мне пригодится". Ржет, зараза.
  
   Интересуюсь у мальчика, кто он такой. Даргет, старший сын кузнеца. Прозвище Дарг у него. Дарг, это такая окованная металлом дубинка, вполне доступное и, что характерно, разрешенное для простонародья оружие. Разглядываю противника в упор, жаль, что смотреть приходится снизу вверх. Приходится напомнить себе народную мудрость, ну да, ту самую, про большой шкаф, который громко падает. В том же, что он противник нет никаких сомнений, вон, как предвкушающе скалится. Ждет момента, пока худосочный мальчик вытянет ведерко.
  
   Ну-ну, дубинушка, сейчас дождешься. Мальчик, а давай-ка я делом займусь. Вот-вот, контроль над телом мне. Отдохни. Оттесняю сознание малыша куда-то в глубь, пора браться за дело. Разом навалились ощущения, которые раньше были на границе сознания. Тяжелый ворот, выворачивающий мышцы, медленно поднимающаяся из колодца цепь с ведром. Голод, боль, усталость, ощущение запекшейся крови на лице, подбитый глаз, ноющий затылок, стянутый кровавой коркой, ребра, по которым прошелся кованными ботфортами барон. Ого, и такое он терпит каждый день?
  "Такое не каждый", мелькнула мысль мальчика на заднем плане.
  
   И что, мне тоже терпеть такое придется? Огненной волной плеснула ярость, от бурлящего в крови адреналина движения стали резкими, глаза прищурились. Но вот от мальчика начало тянуть страхом, почти ужасом. Для него выброшенный в кровь адреналин означал скорую боль, ожидание которой наполняло его бессилием и страхом. Так дело не пойдет, малыш. Расслабься, не думай, не мешай. А я займусь делом. Пусть не сразу, но мне все же удалось отстраниться от ощущений мальчишки, сердце сразу перестало бухать в горле, шум в ушах тоже вроде приутих. Но вот сосущее чувство в животе никуда не делось. Ладно, будем считать, что это просто ожидание старой доброй драки от неофита. Нет, ну а что - я же в этом теле ни с кем еще не дрался, да?
  
   Тем временем, пытка воротом подошла к концу, над каменным краем колодца появилось ведро, простая деревянная бадейка с металлической ручкой, висящая на приклепанном к цепи кованном крюке. Опережая загребущие руки Дарга, я-мальчик ухватился за ручку бадейки и поставил на свою сторону колодца. Хм, тяжеловато. Со стороны сына кузнеца донесся недоуменный рык. Это как это? Он понимаешь ли стоит, ждет пока местный дурачок достанет ведро с вожделенной влагой, а у него из под носа это самое ведро утаскивают? Тут я его понимаю, день жаркий, явно лето на дворе, а уж у раскаленного горна, так вообще кошмар выходит. Но... не стоило ему говорить что то вроде недоделка, ага? Вот и проверим, насколько он сам доделанный.
  
   Проверка выйдет забавной. Интересно, доделок Даргет по сторонам вообще смотрит, или кроме жертвы (меня) и вожделенного ведерка с водой ничего не видит? Похоже не видит. А я вот вижу много чего. К примеру, я вижу барона, с паскудной ухмылкой опирающегося на стену у входа во дворик. Развлечения ждешь, старая сволочь? Обеспечим. Обманутый в лучших чувствах Дарг перемахнул через колодец и рванул бадейку на себя.
  
  - Господин ученик кузнеца, это вода для боевого коня господин барона!, - "испуганно" пискнул я-мальчик, специально повышая голос. А то как же, мне нужно, что бы зрители, в лице которых сам барон нор'Талле, все хорошо расслышали. Покушение идет не на зачуханого мальчишку, покушение идет на воду для коня господина барона, что б ему, барону этому, раком спалось.
  - Чего? Это моя вода, вонючка! А коня я ... тут последовал набор лексики, который я просто не понял. Нет, я догадываюсь, чем была эта самая лексика, но, воистину, ученику кузнеца нужно быть ушибленным как минимум наковальней, что бы перед лицом барона обещать вступить в интимную связь с его любимым боевым конем.
  
   Все же Дарг на редкость самоуверенный сукин сын. Он же совершенно не ждет отпора. Губы растянуты в предвкушающей ухмылке, ишь, как ноздри-то раздуваются. Замаслившиеся глазки сощурены. Стоит в эдакую раскорячку, чуть согнувшись, как бы нависая над своей жертвой. Ох, как удобно стоит. Это хорошо, это мы используем. Правая, чуть согнутая в локте рука оканчивается этакой, нависающей над моей головой, растопыркой из пальцев. Левая свободно висит вдоль корпуса, о защите принципиально не думает? Ну сейчас будет тебе фокус-покус, дорогой беспредельщик.
  
   Последовала давно ожидаемая оплеуха от Дарга по моему многострадальному лицу. Да уж, тот еще дарг - лупит как дубинкой. Отлетаем, падаем. Полведра воды вылилось? Отлично. Теперь встаем и этой самой бадейкой бьем ученичка по лицу. Отпускаем бадейку, пусть себе катится. А дальше поступаем строго по заветам моего помкомвзвода из "несокрушимой и легендарной", который ясно говорил нам, салагам: "Главное отличие боевого самбо от спортивного - это то, что в боевом любой прием начинается с удара по яйцам". И не возразишь ведь, эффект на лицо. Вот этот самый эффект я Даргу и обеспечил. Дальше я оказался врагом уже самому себе, пробив апперкот и хук слева. Нет, кулаки я сжал правильно. Ударил тоже хорошо, всем корпусом. Но то, что у мальчишки кулаки не набиты и удар не поставлен, я как-то и не подумал. Пальцы я себе не сломал, но приятных ощущений хватило. Удары вообще вышли какими-то смазанными, не резкими. Понятно. Груша снова наше все, вот так вот, приятель. Хорошо хоть удара по причиндалам было достаточно, добавки не потребовалось.
  
   Дальше было весело, я стою, трясу отбитыми костяшками, шипя нечто невразумительное сквозь зубы. Барон смеется, Дарг, скорчившись на земле ругается и держится руками за пах. Подскочившего оскалившегося кузнеца остановил барон, убивать меня ему не дал, оно и понятно - рабы, даже такие безобидные дурачки, как малыш, тоже денег стоят. Барон поднял Дарга за ухо, заставил заново наполнить и вытащить ведро, отдать мне. Пообещал что-то с применением той самой лексики, и кузнецу, и его сыну. А дальше передал ухо сына отцу, для продолжения воспитательного процесса. Вот уж на что я бы посмотрел с удовольствием, но нельзя - если я на глазах барона буду бить баклуши, дешево не отделаюсь. Мальчик, кажется в шоке. Он кого то ударил? О господи, над ним издевались все кому не лень, и - это его первая драка, в которой он принял участие в отличном от груши для битья качестве?
  
   Барон Грегг стоит спиной ко мне, поэтому я просто не могу удержаться, оглядываюсь. Вот это мне нравится. Кузнец тащит скулящего сына, как океанский буксир груженный сухогруз, целеустремленно так, за багровое, раздувшееся раза в два, ухо. Вид у Дарга унылый до нельзя - как у обмочившегося щенка. Обмочившегося, к сожалению, только в переносном смысле, водичкой из колодца. Дотащил его до кузни, влепил затрещину. Барон косится в мою сторону, пора бежать. Жаль конечно, что остаток воспитательного процесса пройдет без меня, но и того, что я успел увидеть хватило.
  
   С приподнятым настроением беру ведро, иду к конюшне. Гром ждет... И чувствую взгляд в спину, острый такой. Дошел до двери в конюшню, поставил ведро на землю, пока двери открывал - скользнул взглядом назад, на задний двор. Так и есть, барон в мою сторону смотрит. Что смотреть-то? Шел как обычно. Подумал, дошло. Я все же идиот, шел от колодца как? Спина прямая, плечи расправлены, голова не склонена, ноги не шаркают. Рукой свободной размахивал, как обычно. А мальчик-то ходил и держал себя по другому. Похоже, я глупо подставился.
  
   Быстро иду к деннику Грома, тот уже почуял воду, фыркает, тянется к ведру. Распахиваю дверку, ставлю ведро. Бедный конь рванулся к воде, это он с утра не пил, из-за меня. Мальчонке судя по всему стыдно, щеки вон как загорелись. Внимательно осматриваю комнатушку, самому стало интересно, как живет баронский любимец. Живет не плохо, все условия. Даже лавка стоит, темного полированного дерева. Вот на нее стоит сесть и подумать. Мальчишке снова страшно, лавка-то... для барона.
  
   Пока я формулировал следующую порцию вопросов, на этот раз самому себе, мальчик-я подошел к торцу здания, взял, деревянный тазик и насыпал в него овса из стоящего в углу мешка. Из соседнего мешочка зачерпнул горстку соли, перемешанную с какой то молотой травой ("змеемор", мелькнула мысль, для профилактики), посыпал зерно, после чего пошел пересыпать смесь в коробку ("ясли") в деннике у Грома.
  
   Присел, откинулся на стену денника. Прислушиваюсь к мальчишке - ни одной мысли. Так... на краю сознания маячит колючий ежик - что то вроде усталой покорности судьбе вперемешку с голодом и страхом. Нет ни любопытства, ни интереса. Он даже не мечтает ни о чем. Затравленный звереныш. Конь кушает, я-мальчик думаю, мальчик-я в панике от осквернения его седалищем драгоценной баронской лавки. Все при деле. Прикрываю глаза, так мне лучше думается, и начинаю подводить итоги.
  
   Первое, я явно в чужом теле. И, судя по всему, в чужом мире. Ладно, пусть замок странный, но за тысячу с лишним лет развитого феодализма разное строили. А вот бледно-зеленое небо такого интересного оттенка я дома не припоминаю. Значит, я не в прошлом. Могу ли я вернуться домой? Не успел подумать, как сам понял - идея дурацкая. Там, дома, я "двухсотый". Эмчеэсники замучаются выпиливать трупы из смятого, искореженного вагона. Даже если предположить, что случится чудо и я найду тот или иной способ вернуться - возвращаться мне просто не куда.
  
   Второе, мой малыш тут явно на правах замкового дурачка. Любой, у кого силы хватает может пнуть и унизить. Собственно, пинали его много и часто, превратив в забитое существо, которое ни к чему не стремится. Следовательно, либо я не дам пинать себя, либо через несколько лет кончу так же. Тупым, забитым, покорным зверенышем. Или не стану, и закопают меня. Или сожгут. Или воронам скормят. Или что тут у них принято с трупами делать.
  
   Третье, весьма печальное, состоит в том, что за сегодня мне придется расплачиваться. Я, по совести, Даргу не соперник, взял его исключительно внезапностью. Тот сильнее, развитей, старше. А мне достался худосочный мальчик, правда жилистый, но с тонкой костью. Не та весовая категория. Бойцовских навыков у моего тельца нет, мои рефлексы остались в прошлой жизни, учиться всему придется заново. Вот и не ожидал Дарг, что ему ответят. От моего малыша точно не ждал. Он же для меня, судя по всему, мучитель номер раз, это если семейку Талле не учитывать.
  
   Итак, из всего этого следует четвертое. Семьи нет, друзей нет, возможности изменить свое положение тоже нет. Клеймо дурачка, это навсегда. Поэтому, пока смогу терпеть побои и отбиваться от желающих унизить слабую жертву, нужно собирать информацию о замке и его окрестностях. Искать пути, по которым четырнадцатилетний оболтус, ничего не знающий о мире сможет уйти достаточно далеко отсюда, не издохнув в процессе. Курс на выживание, в общем.
  
   Приоткрываю глаза, полоска солнечного света на полу ощутимо сместилась, посидел я не плохо, с часок. Вспоминаю, что барон, кроме задачи обиходить своего коня, приказал получить "горячих". Малыш, а кто, собственно, у нас тут Сальс? Мальчика пробивает непроизвольная дрожь. Сержант в дружине, по воспоминаниям мальчика, это что-то вроде взводного. Командует пехотинцами барона, которых чуть больше трех десятков.
  
   По совместительству, исполнитель приговоров. Виртуоз плети, топора, кола и веревки, та еще мразь, мастер медленной смерти. Картинки публичных казней, показанные мне мальчиком, заставляют согнуться в позывах сухой рвоты, такой мерзости я в своем, пусть и не простом, прошлом не видел. Рвать нечем, мальчишка-то не кормлен. Разве что во рту мерзкий привкус желчи стоит и горло дерет. Хочется - не хочется, но идти к Сальсу надо. Не готов я еще уходить огородами. Догонят. Поэтому надо терпеть, получив свою пятерку, а то добавят. Десятку же я скорее всего просто не переживу.
  
  Глава 3, которая начинается плохо, а заканчивается еще хуже.
  
   День клонился к закату. По дороге в кордегардию, где, по мнению мальчика, должен был находиться Сальс, я осмотрел замок более внимательно. Замок не крупный, высоких башен нет, есть их подобие, башенки несколько выше уровня стен с широкими, защищенными зубцами площадками в местах, где стены сходились углами. На стене есть проход, по которому замок можно обойти по кругу. В центре стоит донжон, большая башня, выглядит как усеченная четырехгранная пирамида. На самом верху оборудована защищенная стрелковая позиция для десятка-другого лучников. Еще для лучников сделано несколько закрытых балконов, опоясывающих донжон и расположенный выше уровня стен.
  
   Выходит, по задумке архитектора, на стенах дерутся преимущественно латники, а лучники, отстрелявшись с угловых площадок на стенах отступают в донжон, откуда прикрывают бой на стенах и истребляют прорвавшихся во двор. Разумно. Меня так и учили - пулеметы стоит ставить на господствующие высоты. Собственно, в подвале этого самого донжона обитаю и я - помещение для слуг именно там. Мальчик идет медленно, в кордегардию ему совсем не хочется, о плетях он, оказывается, знает куда больше меня. Доводилось ему их уже пробовать, прошлый визит к Сальсу, год назад, закончился для моего тела многодневной горячкой и беспамятством.
  
   Тем временем малыш-я обогнул псарню, от которой ощутимо несло псиной, и подошел к сложенному из грубого камня двухэтажному дому. Та самая кордегардия: казарма, тюрьма, арсенал и пост охраны у ворот в одном лице. Тяжелая деревянная дверь, оббитая полосами металла. Узкие окна - бойницы. Тот еще вид, по сравнению с этим домиком гарнизонная гауптвахта выглядит милым, уютным местом. Тяну на себя дверь, открывается с таким же мерзким, как мое настроение, скрипом. Открыл дверь, зашел. Внутри нет никакого коридора, сразу за дверью большая комната, освещенная чадящим светом факелов. В полумраке видны широкие лавки у стен, слева от входа стоит массивный стол потемневшего дерева. За столом двое - Сальс и его помощник, в компании с кувшином вина.
  
   Медленно повернув голову, Сальс уставился на меня немигающим взглядом глубоко посаженных глаз. Лицо его, словно высеченное из грубого камня несколькими скупыми ударами резца скульптора, ничего не выражало. Пауза затягивалась. Мальчишка не мог выдавить из себя ни слова, палач молчал, я не рисковал вмешиваться. Обращусь не как положено, душу вынет, в прямом и переносном смысле. Отхлебнув из глиняной кружки и сыто рыгнув, напарник Сальса, по совместительству ученик в многодостойном деле вытягивания жил, нарушил гнетущую тишину: "Ты зачем здесь? Соскучился по порке?". Мальчик судорожно сглотнул и пробормотал, что господин барон приказал получить пять плетей. Солдат расхохотался, хлопнув себя по бедрам. "Нет, ты это слышал, Сальс? Господин барон сделал тебе подарок".
  
   Теперь лицо Сальса никто не назвал бы бесстрастным. Губы искривились, неверный свет факелов превратил исказившееся в ухмылке лицо в демоническую маску. Повезло мне, мелькнула мысль, попал я по полной программе. Он же больной. Садист, предвкушающий боль, наслаждающийся каждой каплей внушаемого им ужаса.
  
   Саму порку я запомнил плохо. Обжигающие спину удары плети чередовались томительными паузами, ожидание следующего удара было пыткой само по себе. Стиснутые на выданной перед экзекуцией Сальсом палочке челюсти свело судорогой, пальцы впились в лавку до онемения. Пятый удар. Перед глазами все плывет, зрение стало слишком резким, тусклый, багровый свет факелов режет глаза. Лавка покачивается, и комната медленно погружается во мрак.
  
   Отлеживаться без сознания мне не дали. Ведро соленой воды на располосованную плетью спину приводит в чувство лучше любого нашатыря. Встаю, вытираю ладонью залитое слезами и потом лицо. В лицо летит скомканная рубаха.
  - Пошел вон, - тихо цедит Сальс.
  
   Ноги сами несут меня к черному входу. Солнце почти село, вечерняя заря красит горизонт в багровые тона. Несу рубашку в руках, пытаясь добиться от своего альтер-эго ответа, есть ли в замке врач. Хотя бы коновал. Мальчик в недоумении, как это такая мысль вообще могла прийти ему в голову - врач нам явно не светит. Не положено крепостным тревожить господина лекаря. Господин лекарь, он для семейства Талле, дружины и старших слуг. Прелестно. Промыть рану, в которую превратилась моя спина, я сам не смогу, перевязать, тем более. Пытаюсь прояснить вопрос, можем ли мы с малышом кого-то просить о помощи. Ответ не утешает - просить мальчонке некого. В лучшем случае его отругают. В худшем, добавят.
  
   Да гори оно синим пламенем, накаркал. Сейчас Дарг со своими младшими братьями будет мне разъяснять, как я был не прав тогда, у колодца. Стоят в тени конюшни, ждут. Попытка убежать на заплетающихся ногах ни к чему хорошему не привела, догнали. От сильного толчка в растерзанную спину выпадаю из реальности. К сожалению, быстро прихожу в себя. Я фактически вишу на руках у братьев Дарга. Сильные руки держат меня за предплечья, завернутые за спину.
  -Ну что, поговорим?, - произнес Дарг, глядя мне в лицо. Разговор вышел недолгим. Бить противника, которого держат с двух сторон, одно удовольствие, не правда ли? После третьего удара в голову сознание поплыло, и в памяти остались только тупые удары, невнятные звуки и мягкие, уютные каменные плиты двора, на которых так приятно лежать. А потом все растворилось в темноте.
  
  * * *
  
   Третья стража. Час волка. Отраженный ущербной луной свет окутывал двор замка призрачным сиянием. Сменившиеся со службы солдаты брели на кухню. В подвале донжона их ждало холодное мясо, хлеб и порция эля, уже приготовленные сонной кухаркой. На тело младшего конюха, лежащее в пыли, они наткнулись, в общем-то, случайно.
  
  - Ты живой вообще? - эта фраза сопровождалась выплеснутой из ведра водой. Ледяная вода из колодца вернула сознание мне, но мальчик по прежнему ни на что не реагировал. И не позволял что-либо произнести мне. Тело было совсем чужим, лицо, маячившее перед глазами двоилось. Десятник тяжело вздохнул.
  - Берем, парни. Оттащим его, и ужинать. Я не собираюсь торчать тут всю проклятую ночь.
  - Куда понесем, Варс? - задал вопрос один из солдат.
  - Ха, у тебя что, есть варианты? В их клоповник.
  
   В четыре руки меня переворачивают на спину, подхватывают за руки и ноги. Мир сузился до собственного тела, сейчас напоминающего мешок, набитый тяжелыми, острыми камнями. Дорога почти не запомнилась, у малыша начался бред. Нахлынули пронизанные нереальностью происходящего видения, тело двигалось словно под водой, звучали искаженные голоса.
  
   Сознание стремительно проваливается в мерцающую всеми цветами радуги воронку. Я, совсем маленький, на руках у матери, сидящей в кресле. Комната, едва освещенная пляшущими в камине языками пламени, углы комнаты окутаны мраком. Звучит негромкий разговор, из-за плотно закрытых ставнями окон слышится шум города. Большого города.
  - Дорогой, если ты не жалеешь меня, подумай хотя бы о сыне, - в тихом голосе женщины звенят не пролитые слезы, серые глаза закрываются, веки напряжены, нижняя губка прикушена. Бедная женщина едва сдерживается.
  - Велона, милая. Если не поеду я, приедут ко мне. Я расплачусь с долгами и вернусь., - говорит невысокий, опершийся на стену рядом с камином мужчина, фигура которого выступает смутным силуэтом во мгле, окутавшем комнату. Это... отец? - Поверь, убежать мне никто не даст, нас уже выследили.
  - Не вернешься, - всхлипывает она, - никто еще не возвращался из..., - начавшую говорить Велону резко обрывает мужчина.
  - Молчи! И у стен есть уши. Солнце мое, сделаем вот что. Сейчас я уеду. Слежку почти наверняка снимут, им нужен только я. После этого ты уедешь на север, в Тарэй, это небольшой город на границе с империей Лоар. Остановишься в гостинице "Золотой олень", хозяин будет предупрежден.
  - И что будет потом, когда ты не... - голосом, полным тоски и отчаянья спрашивает молодая женщина.
  - Я вернусь. Я обязательно вернусь. Разве можно не вернуться к тебе? - веселым голосом отвечает отец. - Ну же, улыбнись. Все будет хорошо.
  - Хорошо, Терс, - тяжело вздохнула Велона, и встала. Ого, похоже моему отцу нравились высокие девушки. Она же выше его на голову. -Уговорил. Я отпущу тебя, и останусь с сыном. И я не буду больше требовать, что бы ты взял меня с собой. Но запомни, Терс. Если...
  Мужчина не дал ей договорить. Быстрым, текучим движением он скользнул к креслу и бережно прижал нас к груди. Посмотрел на меня и улыбнулся. Только теперь я смог рассмотреть его глаза, на которые упал отблеск пламени из камина - в золотисто-коричневой радужке были узкие, вертикальные зрачки. Потом он просто растворяется в темноте, негромко скрипит дверь. Туман бредовых видений вновь окутывает меня.
  
   Холодно. Первая своя мысль за неизвестно сколько времени. Озноб сотрясает все тело, зубы выбивают мелкую дрожь. Тюфяк, на котором лежит моя полубесчувственная тушка, промок от пота. Руки поджаты под себя, в тщетной попытке согреться. Запах... Наверное, так пахнет в подвалах, всю зиму оккупированных стаей бомжей. Тяжелая вонь кислого пота от множества немытых тел забивается в нос, испариной оседает на коже. От широкого бака несет нечистотами. Хороший тут у них "ночной горшок", ничего не скажешь. Комната для крепостных слуг барона, минус второй этаж донжона. Глубже только погреба. Постепенно становится легче, молодой организм берет свое, и я проваливаюсь в глубокий, похожий на обморок сон без сновидений.
  
  Глава 4. Кто ходит в гости по утрам...
  
   Рассвет... Он прекрасен. Далекие горы, окутанные дымкой утреннего тумана, плавно выступали из мглы на фоне светлеющего неба. Со смотровой площадки на вершине угловой башенки открывался прекрасный вид на окрестности. Замок был построен на вершине небольшого холма, у подножия которого протекала неширокая река, огибавшая холм. На берегу реки раскинулась большая деревня, вдаль змеилась лента идущей от замка дороги. Темная стена леса начиналась в нескольких километрах, отделенная от деревни ровными прямоугольниками полей.
  
   Шел третий день, с момента как я познакомился со своим новым телом. Большую часть времени я отлеживался в забытьи после своих вечерних приключений, несколько раз меня будили, вливая в рот мерзкий на вкус, вяжущий, как неспелая хурма, отвар. Разок приносили плошку с местным "супом дня", который был не чем иным, как переваренными в котле остатками вчерашней трапезы. Голод не тетка, приходилось есть что дают.
  
   Сегодня утром я проснулся раньше прочих. Жутко чесалась спина, осторожно пощупав которую я обнаружил заросшие пленкой свежей, тонкой кожи шрамы. Хотя, обильно загрязненные пылью раны от плети должны были нарывать и гноиться. К моему удивлению, больше проблем со здоровьем не было. Не так давно разбитое в кровь лицо было гладким, осторожное ощупывание мест, куда пришлись тяжелые удары не показало ни одной гематомы.
  
   Еще более странным было ощущение пустоты, где обычно находился колючий ежик из ощущений малыша. Сознание подростка, в тело которого меня забросила судьба, больше никак себя не проявляло. Мальчик исчез, оставив мне в наследство теперь ставшее окончательно моим тело и память, за три дня забытья и бреда слившуюся с моей. От чужих чувств, эмоций и воли, способной контролировать тело без моего вмешательства не осталось и следа. Теперь следовало торопиться - без помощи местного жителя вероятность нарваться на что-то похуже порки существенно возрастала, мне же совсем не хотелось радовать Сальса видом корчащегося на колу тела.
  
   Покинув вонючую конуру, в которой жили обслуживающие замок крепостные мужики, я проскользнул на кухню. Мне повезло. Там стоял дым коромыслом, поварихи начали подготовку к приезду старшего сына барона, и им было не до меня. Поэтому мне всучили миску с солидной порцией горячей каши из дробленного зерна, чуть сдобренной маслом, выдали кусок хлеба с отрубями и чашку холодного травяного отвара. В вдогонку было высказано пожелание, что бы я не путался под ногами и не мешал.
  
   Присев за сколоченный толстых досок грубый стол, я с жадностью, обжигаясь, ел и мотал на ус, которого у меня больше не было, разговоры стряпух. По всему выходило, что после десятидневного отсутствия в замок возвращался старший сын барона, Валлерт, вместе со со стаей товарищей из окрестных замков охотившийся на опушке Мрачных Лесов. Ожидался грандиозный ужин, переходящий в не менее грандиозную пьянку. Перепиться должны были все, потому как в большом зале, где будет проходить мероприятие, за длинными столами, расставленными рядами, помещалась вся дружина барона. Для благородных же были отдельные столы, расставленные буквой "П" на возвышении у стены, на которой был развешано устрашающее количество отнюдь не декоративного оружия.
  
   Сыто вздохнув, я допил остатки травяного отвара. Собственно, это называлось чаем, хотя ничего общего с привычным мне напитком не было. Тем не менее, чай прекрасно утолял жажду и неплохо взбадривал. Какие именно травы заваривались я не знал, мальчик, чью память я эксплуатировал, на кухне делами не занимался. Его участие в готовке сводилось максимум к чистке всяко-разных корнеплодов и сливу в выгребную яму за конюшней помоев из многочисленных кухонных ведер.
  
   Итак, я сидел между зубцами башенки, свесив ноги вниз, и ждал, пока окончательно рассветет. В этот момент должны были открыть ворота, и у меня появилась бы возможность сбегать к речке. Окунуться хотелось нестерпимо, тело чесалось и ныло. Привычки цивилизованной жизни, чтоб им. Душа тут не предвидится, греть мне воду зимой никто не будет. И что я буду делать? Нырять в прорубь?
  
   Сзади раздались легкие шаги, кто-то поднимался на башню. Я успел привыкнуть к мысли, что удар может последовать в любой момент, спина напряглась в ожидании. Раздался смешок: "Ты никак выспался, малец?". Повернув голову, я увидел знакомое уже по этой жизни лицо.
  
  - Доброго вам утра, десятник Варс, - я сделал попытку встать и поклониться. Мелькнула мысль, что нужно поблагодарить его, не бросившего мое избитое тело валяться во дворе.
  - Сиди, мелкий, - на плечо опустилась тяжелая рука.
  - Господин десятник, позвольте поблагодарить вас за...
  - Довольно, - поморщился Варс. - Вижу, уже оклемался? Живуч ты как кот, парень. Я думал, будешь лежать пластом не меньше декады, старина Сальс постарался на славу. Не говоря уж о том, как тебе добавили.
  - Скажите, господин десятник, а вам не доводилось видеть людей со странными глазами, - раз уж Варс готов пообщаться с парией, грех не выдоить из него толику информации. Источников данных много не бывает.
  - С какими это странными, - ухмыляется Варс, - квадратными? С квадратными и выпученными видел не далее как три дня назад, у колодца. Когда одну нашу дубинушку знатно вываляли в пыли посреди заднего двора.
  
  Мечтательно улыбаюсь, воспоминания как бальзам на душу.
  
  - Не-а. Глаза обычные, круглые. Но, с вертикальными, как у змеи, зрачками. Желто-коричневая радужка, сами глаза чуть вытянутые, миндалевидной формы. - пальцы лежащей на моем плече руки чуть сжались.
  - Где ты видел такие глаза, парень? - голос безразличен, но сжавшиеся пальцы говорят о другом. Бинго. Попадание в десятку. Не все было бредом, выходит.
  - В кошмаре, господин. Приснилось что-то из детства.
  - Ну и детство у тебя было, приятель. Скажи-ка мне, откуда ты можешь помнить, как выглядят Тени? Ты ведь человек, самый обыкновенный.
  - Тени, господин? - глупо хлопаю глазами.
  - А'Керуин, как они себя называют. Один из кланов Измененных.
  
   Судорожно пытаюсь вспомнить, кто такие Измененные. На память приходят разве что какие-то байки, которые взрослые мужики травили перед сном в комнате слуг. По всему выходит, что это как бы люди, которые перестали быть людьми в незапамятные времена, после великого пожара. Что-то вроде мутантов? И что еще за великий пожар?
  
  - Про измененных я знаю совсем мало, господин. Только то, что слышал в людской. - нужно быть очень осторожным, десятника насторожили мои вопросы.
  - А про них у нас почти никто ничего не знает. Не любят у нас, в Лоаре, нелюдей. Тех, что были, еще четыре века назад вырезали, когда Спаситель пришел,- Варс задумался.
  - Ну, что тебе сказать? Когда гнев богов обрушил огненный шторм на грешные головы наших далеких предков, и языки пламени облизнули землю, многое изменилось. Некоторые люди, да что там, целые народы перестали быть людьми. Тени - как раз из таких будут.
  - Скажите, господин Варс, что они из себя представляют? - надо ковать железо пока горячо.
  - А'Керуин... Убийцы они, парень. Мразь, в темноте режущая глотки. Честных схваток не любят. Умеют отводить глаза, исчезать в тенях, вот их так и прозвали. И если увидишь ты человека с такими глазами, то можешь смело считать себя покойником. В империи они, слава Спасителю, не живут. Если тут и появятся, то только ради того, что бы по заказу резать честных людей.
  
   К сожалению, разговор прервался. Десятник разглядел на дороге, у самого леса, несколько всадников. Они были совсем далеко, но искорки, отбрасываемые доспехами в лучах восходящего солнца, позволили их заметить. С надвратной галереи надрывно загудел рог, раздались частые удары по билу, висящему у кузницы. Во дворе началась суета, готовилась торжественная встреча. Варс развернулся и быстрым шагом пошел к лестнице.
  
  Глава 5. Место встречи изменить нельзя.
  
   Во дворе замка кипел людской водоворот. Замковая прислуга встречала приезжих, из которых - основная головная боль - Валлерт и его двое приятелей, в компании пяти слуг. Сновали женщины, приносившие горячие полотенца и воду для умывания, желающих утолить жажду ожидал виночерпий с бурдюком вина и стопкой оловянных стаканчиков. Барон, со своими младшими, Алерном и Илеттой, также вышли во двор.
  
  - Ты был прав, отец. Ублюдочные твари поднимают голову. - это вежливый и обаятельный старина Валлерт. Просто милашка, голос напоминает визг циркулярной пилы. У него что, истерика?
  - Вот как? Кого из измененных вы встретили? - старый Грегг холоден и спокоен. - Соберись, сын.
  Валлерт зло сплевывает.
  - Патруль Кор'Келан. Два проклятых Спасителем скользящих-в-листве, с четверкой варгов. Мы потеряли шестерых, отец.
  - Где это произошло? Вы что, сунулись в их лес?
  - В том-то и дело, что нет. Мы не совались в их логово. Я...
  - Говори короче, Валлерт. Кроме потерь есть чем похвастаться?
  - Ха, отец. Ты не поверишь, но одного выродка мы взяли живым.
  - Что со вторым? Ушел?
  - Нет. Понимаешь, вторая, она... Мы оказали ей знаки внимания, прямо там, на месте. Хлипкая попалась, дрянь.
  - Зря. Эти твари многое знают. Ну что же, и один взятый скользящий достоин восхищения. Где он, наш драгоценный гость?
  
   Валлерт, успевший спешиться, подошел к одной из вьючных лошадей. Через круп низкорослой мохнатой лошадки переброшено тело, руки и ноги спутаны веревками. Сильным рывком за волосы Валлерт приподнял голову пленника и торжествующе улыбнулся.
  
   Ох, как переменились окружающие. Двор словно затопило ненавистью. Молодая кухарка, на стати которой я обратил внимание тогда, в первый свой день, превратилась из приятной молодой женщины в бешеную фурию. Теперь ее лицо я бы не рискнул бы назвать симпатичным. Нет, это была искаженная маска с оскаленными зубами. Скрюченные судорогой пальцы напоминали когти. Разорвет своими руками, дай только волю. Мне стало физически плохо от одной мысли, что окружающие узнают, что я только могу быть в родстве с этими непонятными А'Керуин. Меня просто не хватит на всех желающих! Даже в виде клочков и ошметков. Между тем крики и ядовитое шипение обитателей замка отрезало как ножом, барон изволил поднять руку.
  
   Губы Грегга искривились в ледяной улыбке: "Добро пожаловать в замок нор'Талле, дорогой гость. Надеюсь, вы простите меня за то, что я не смогу сегодня оказать вам подобающее внимание. Но, клянусь Спасителем, не далее чем завтра я исправлюсь. И мы побеседуем. О многом. Не так ли, Сальс, старина?". Сальс радостно оскалился, впившись глазами в белеющее на глазах лицо скользящего-в-листве: "Конечно, мой лорд. Я буду счастлив помочь нашему гостю с беседой.". Барон продолжил: "А потом, слуги мои верные, вас ждет веселое представление!". Судя по реакции окружающих, представление действительно будет веселым. Но вовсе не для его главного действующего лица - захваченного Кор'Келан.
  
   Так, до пленника дошло. Отчаянно изогнувшись, сильным рывком скользящий попытался сбросить свое тело с лошади. Разумно. Если бы ему удалось разбить голову о камни двора замка, он ушел бы от пыток. Одного взгляда, брошенного на доброе, одухотворенное лицо Сальса было достаточно, что бы понять - смерть будет совсем не легкой. Вот только ему не повезло. Валлерт ухватил его за воротник и плавно опустил на пол, хмыкнул: "Ты смотри, какой резвунчик. Солдаты, взять. Отвести в камеру, напоить, развязать, одеть кандалы. Пусть отдохнет и наберется сил, завтра у него будет очень долгий день".
  
   Мое ухо безжалостно вывернули: "Опять ворон считаешь, недоумок?". Конюший барона подошел неслышным, не смотря на свою чудовищную комплекцию, шагом. Ходячая бочка с жиром тряхнула вывернутое до хруста ухо: "Раз уж горные аргамаки тебя к себе подпускают, займешься Герцогиней. Выкупаешь ее, понял? Почистишь. Расчешешь, как надо. Учти, проверю. И не дай Спаситель тебе оставить на ее белой шкуре хоть пятнышко грязи! Бегом, тварь.". Получив в напутствие подзатыльник, бегу к конюшне.
  
   Конюший барона. Что я о нем знаю? Имя: Торвей. Возраст: а черт его знает. Работает в замке, сколько себя помню. Один из старших, доверенных слуг. Несмотря на профессию, совсем не любит лошадей. Лошади, к слову, платят ему той же монетой. И если обычные, строевые и вьючные кони его просто терпят, то аргамаки, которых в конюшне два - Гром и Герцогиня, Торвея к себе не подпускают. Последняя попытка конюшего войти в денник Грома едва не кончилась разбитой копытами головой.
  
   Захожу в конюшню, чувство, словно пришел домой. Игры чужой памяти: похоже, конюшня для мальчика была укрытием, где он прятался от "внимания" окружающих и проводил все свободное время. В конюшне суета. Свободных денников больше нет, оба-двое моих старших коллеги в поте лица обихаживают лошадок. Прикидываю фронт работ, нда, им тут больше часа возни. Но им в каком-то смысле проще, от них не требуют идеальной, так, чтобы шерстинка к шерстинке, волосинка к волосинке обработки лошадей. Ну, оно и понятно. Машину охраны можно окатить из шланга, "Майбах" босса же отмывается вручную, и не дай бог, если появится хоть одна царапина. На самом деле, аналогия выходит прямая, один аргамак стоит куда дороже конюшни, причем вместе с ее обитателями. Включая меня и старших конюхов.
  
   Вспоминаю про лежащий на верхней полке сверток с густо просоленными сухарями, специально подготовленных для приучения молодых лошадей к новым хозяевам. Угощение, ага. Герцогиня нетерпеливо тычется в ладонь храпом, нахальные бархатистые губы мгновенно сметают сухарики. Хрустит, красавица. В соседнем деннике фыркает и бьет копытом Гром. Угощу и тебя, не волнуйся. Улыбаюсь, спрашиваю: "А кто пойдет купаться?". Все понимает, царственной походкой проскальзывает мимо меня, стоит посреди коридора. Косится карим глазом.
  
   Взял необходимый инвентарь, в числе которого скребница, щетка, гребень с большими зубьями, солидный кусок ткани. Укладываю в хозяйство в мешочек, мешочек за завязки креплю на пояс. Можно идти купать лошадь. В принципе, я чувствую, что Герцогиня будет совсем не против, если до речки я проедусь верхом. Но нельзя, барон с сыном считают, что их аргамаки терпят на спине только хозяев. Не стоит их разубеждать. Пока что.
  
   Речка была изумительна. Галечный пляж, кристально-чистая вода, ила нет вообще. В прошлой жизни я такое видел разве что в горах, где не было промышленности и городов-милионников. Первым делом нужно было простирнуть одежду, пока буду возиться с белой красоткой, успеет высохнуть, летнее солнце ощутимо жарит. Чистка, расчесывание, массаж, растирание тканью. У нашей блондиночки сегодня просто СПА-салон. Вот только хозяин ей достался не тот. Он ее что, вообще не расседлывал? На спине заметны ссадины и потертости, нужно будет их смазать вонючей жирной мазью, в конюшне ее много.
  
   Мазь кстати отличная. Не знаю, что туда намешивает целитель, но зарастает у лошадок все чуть ли не на глазах. Слугам такое не положено, увы. Малыш в свое время попытался воспользоваться этой мазью, что бы смазать ссадины от очередной порции полученных тумаков. Судя по доставшимся мне воспоминаниям, за это его в первый раз отправили на порку к Сальсу. Ибо, как выразился старый барон - не смеет раб переводить на себя хозяйское добро, особенно без спроса. Что же, мальчик усвоил урок, когда мы ползли в людскую после порки, ему даже в голову не пришло заглянуть в конюшню и попытаться хоть как то облегчить себе страдания.
  
   Так, Герцогиня окончательно готова, пушистая грива наконец-то расчесана, ишь, лежит волосок к волоску. Теперь можно выкупаться самому. Захожу в воду, окунаюсь. Лепота... Жаль, но у меня нет самого элементарного мыла, хотя бы хозяйственного. О своем любимом "зеленом яблоке" лучше и не думать. Речная вода приятно холодит разгоряченное палящим солнцем тело. Остервенело тру тело, особенно пах и подмышки. Ненавижу запах пота.
  
   Выкупался, теперь совсем другое дело. Внимательно осматриваю доставшееся мне тело. Худощавый, низкорослый подросток. Кости тонкие, жира нет. Мышечного рельефа не наблюдается, тело скорее жилистое, чем мускулистое. Работать бедняге приходилось много и часто, с самого детства. Руки мозолистые, в ссадинах, под ногтями застарелая грязь. Любопытно, сколько мне тут лет? Под мышками и в паху волос мало, на груди их в общем-то и нет. Тринадцать? Пятнадцать? Нет, скорее, четырнадцать. Процесс взросления уже пошел, но до завершения далековато.
  
   Наклоняюсь над зеркалом речной воды. Черты лица тонкие, неширокий рот, маленький подбородок. Пытаюсь выдвинуть нижнюю челюсть, прищуриваюсь, приняв вызывающий вид. Курам на смех такой вызывающий вид. Печально, но запугать кого-то с моей внешностью не выйдет. Нос тонкий, некогда прямой, теперь имеет ощутимую горбинку. Ломали мне его, тут и к гадалке не ходи. Серые, совершенно обыкновенные, ни разу не миндалевидные глаза. Интересно получается, судя по росту, я пошел в отца, Терс был весьма низкорослым, ниже Велоны. Глаза же, черты лица... Тут поработали мамины гены. Продукт меж расового скрещивания, блин. И вообще, хватит уже страдать нарциссизмом, а то меня потеряют. И, черт бы их побрал, снова отправят к ублюдку Сальсу. Пора идти, благо одежда уже готова, высохла, даже пересушена, очень уж жесткая.
  
   Герцогиня в деннике, овес засыпан, теперь можно и отдохнуть. После прокаленного солнцем двора замка в конюшне покой и прохлада. Сейчас обеденное время, во дворе шаром покати - ни одного человека. Только в галерее над воротами стоит угрюмый солдат в полном боевом: кольчуга, наручи, шлем. Ухмыляюсь про себя, бедняга в броне наверняка купается в поту и мечтает о дожде. Или, в крайнем случае, о холодном эле. Уж это я по себе знаю. Есть совсем не хочется, утром повариха выдала более чем взрослую порцию каши-дробленки, можно подремать. Глаза закрываются, все же привычка великая вещь, жесткая скамейка в деннике кажется уютным диваном. У меня почти на уровне рефлекса - принял душ - подремай.
  
   Просыпаюсь, потягиваюсь, смачно зеваю. Что то не так, чувство опасности остро бьет по нервам. Открываю глаза, в ушах бьется чье-то тяжелое дыхание, слышны тихие, приглушенные стоны, ритмичный шорох соломы и скрип половиц. Я явно не в том месте и не в то время. Звуки словно обрезает ножом, слышен сбивчивый девичий шепот, в котором звучат панические нотки: "Погоди, Вал. Кажется, я что-то услышала. Мы не одни". Понимание окатывает меня кипятком. Мне везет, ага. Это же Илетта, младшая дочь барона, с неким Валом. С... братом?
  
   Я покойник. Такие свидетели долго не живут, они обычно долго умирают. Хорошо, я хоть умру быстро, развлекаться в такой ситуации Валлерт не станет, ему сейчас важно убрать возможных свидетелей, потому как папочка Грегг не производит впечатления доброго, всепрощающего родителя. Кишки выпустит всем участникам, включая невольных свидетелей. Честь рода тут не пустые слова. К деннику Герцогини приближаются осторожные шаги, слышен шелест стали, выходящей из оббитых бархатом ножен.
  
   Быстро перебираю варианты. Спрятаться? Где? Под лавкой, допустим, место есть, но беззвучно туда не залезть. Услышит. А там все, будет искать пока найдет. За красавицей Герцогиней? Ха. Слишком уж она изящная, заметит. Да и на движение лошадь отреагирует, фыркнет, к примеру, копытами переступит. Сбежать? Мимо готового к схватке, тренированного бойца, у которого в руках почти метр отточенной стали? Два раза ха. Защищаться? Чем? Скребница против боевого меча не играет, голыми руками завалить вооруженного клинком воина можно разве что в дурацком боевике. Такое только на истерическое хихиканье и тянет.
  
   Все, время вышло. Дверка денника медленно открывается, сердце ухает под горлом, толчки крови грохочут в ушах, как барабаны. Закрываю глаза, вжимаюсь в стену. Прости, малыш. Не уберег. Перед глазами мелькает рушащая с моста электричка - смерть, это быстро и почти не больно. Вспомнился первый день в этом мире, хоть что то хорошее сделать успел, разок вразумив и подставив Дарга. Кошмарный бред, в котором я увидел своих родителей. Плачущая Велона, Терс, медленно растворяющийся в тенях.
  
   На меня наваливается облако ледяного мрака. Дышать трудно, все звуки приглушены, словно звучат через толстое одеяло. Кости хрустят от холодной тяжести,тело выворачивает наизнанку. Перед закрытыми глазами все сереет, прорисовываясь в полутоновую картинку. Герцогиня выглядит большим красным пятном, отчетливо выделяются сосуды и артерии, видно пульсирующий комок - сердце. Совсем близко, за дверью, стоит массивный алый силуэт, дальше, у противоположной стены виднеются смазанные кроваво-красные пятна.
  
   Дверь распахивается, показывается бледно-серый кончик клинка, за ним голова Валлерта. Взгляд залитых серым туманом глаз скользит сквозь меня, голова разворачивается в другую сторону, тщательно осматривая денник. Как ни странно, в этот момент я абсолютно спокоен. Вместе с ледяным холодом пришла ясность сознания и полная отрешенность.
  
   "Ил, тут никого нет, ты ошиблась.". Ухмыляется, сволочь. Дверца захлопывается. Свидание братца с сестрой быстро подошло к концу. После визита Валлерта в денник Герцогини Илетта засобиралась домой, пару раз шлепнув брата по рукам и заявив, что продолжение будет ночью. После торжественного ужина, не раньше. Наконец утих шорох приводимой в порядок одежды, прозвучал последний поцелуй, дверь конюшни захлопнулась за упорхнувшими голубками.
  
  Глава 6. Будни неестествоиспытателя.
  
   Меня потихоньку отпускало. Дышать, это ведь так просто. Вдох, выдох, вдох, выдох. Ледяной холод отступал. Я открыл глаза. Забавно снова видеть мир в цвете... По глазам ударила белая вспышка. Герцогиня, лапочка, ну что же ты такая яркая, а? Закрываю глаза - мир снова сереет, расцветая в центре алым силуэтом аргамака. Так. Поднимаю руки, осматриваю себя. Все оттенки серого. Открываю глаза... Не знаю, как я не заорал. Нет, серьезно. Рук не было. От шока дернулся, подпрыгнул. Мир стремительно теплеет. Герцогиня косится, фыркает, смешно ей, видите ли. Ххух. Все на месте, руки есть. Осталось прояснить вопрос, что это было.
  
   Нет, я догадываюсь, что это было. Наследство моего местного папы, Терса. Как там Варс выразился, насчет исчезающих убийц? Что может быть удобнее, чем резать глотки, видя, где проходят артерии. Все крупные органы, опять же, как на ладони, промахнуться сложно. Встаю, надо размяться. До хруста потягиваюсь, снова присаживаюсь на лавку. Теперь нужно выяснить как всем этим пользоваться. Выяснить нужно от и до - свой единственный козырь нужно знать.
  
   Все же, психика подростка штука очень пластичная. Не прошло и пяти минут, как я был на грани смерти, а гляди-ка, стоило заполучить новую игрушку - и никакой тебе депрессии, сознание резво переключилось. В общем и целом, на повторение ушло больше часа. Процедура, которую я нащупал, была весьма забавной. Следовало закрыть глаза, с открытыми почему-то не получалось, затем ощутить тени, клубящиеся вокруг. И, хм, завернуться в них. Ближайшей аналогией выходило укутывание в одеяло холодной зимней ночью. В очень холодное одеяло, лежавшее в пустой постели. Которая стоит в не менее пустой, выстуженной комнате.
  
   Отлично. Повторяю процесс несколько раз. Перехожу к следующей части. Можно ли двигаться? Открываю глаза. Опираюсь рукой на лавку, встаю. Ноги онемели, отсидел. Ну еще бы, просидеть больше часа без движения. Шевелю руками, наклоняюсь вправо-влево. Этакая зарядка, сопровождающаяся наблюдением за корпусом и конечностями. Ничего не видно. Кладу руку Герцогине на холку - гриву вижу, руку нет. Поглаживаю ее. Вижу, как под рукой мнется волос, больше внешне движущая рука ничем не проявляет. Герцогиня кстати пропадать в воздухе явно не планирует. Ухватываюсь ради интереса за нее обеими руками, обнимаю за шею. Не проходит такой вариант. На живые существа эта моя маскировка, чем бы она не была, не действует.
  
   Интересно, а что будет, если что-нибудь взять в руки? Снимаю с крючка на стене суконную варежку. Варежка растворяется в воздухе. Закрываю глаза - вот она. Вот только окрашена серым цветом, того же насыщенного оттенка, что и рука. Прекрасно. Выпускаю варежку из рук - проявляется. С небольшой задержкой, но на землю падает уже видимой. Вешаю варежку на крючок. Так, а если взять в руки чего посущественнее, металлическое? Скажем, скребницу.
  
   Выхожу из денника, иду к стене. Иду медленнее обычного, воздух уплотнился. Так-так. Значит, что? Сидеть или стоять в таком виде я могу сколько влезет, а вот двигаться стало сложнее. Устану быстро. Кожу ошпарило словно кипятком. Черт, да это же я в солнечный луч зашел, пройдя под окном. Отпрыгиваю назад. Медленно, аккуратно протягиваю руку в видимый от танцующих в солнечном свете былинок поток. Жжется. А на руке, прямо на глазах, лопается невесомая серая пленка и проявляется обычная кожа. Убираю руку, ощущения очень неприятные.
  
   Пробую укутаться в тени сильнее. Получается, только вот становится еще холоднее. Не так, как в самый первый раз, но холод уже ощутим. Морозец градусов в минус пятнадцать, в сухую, безветренную погоду. Кожу пощипывает. Вытягиваю руку в поток света. Давит, неприятно, но терпимо. Гораздо хуже то, что в таком виде двигаться стало сложнее. Уже не сгустившийся воздух, скорее, вода по пояс. Подхожу к стене. Такс, с чего начнем? Со скребницы? Нет проблем, беру в руку. Скребница послушно исчезает. Двигаю рукой с зажатой в ней скребницей, норма. Имитирую рубящий удар сверху вниз, полосую подразумеваемого противника. Бой тени с тенью, ага. При резких движениях возникает этакая рябь. Больше всего похоже на зыбь на поверхности воды под порывом ветра.
  
   Следовательно, меня можно увидеть, если буду сильно дергаться. Вешаю скребницу на место, раздумываю над следующей идеей. Мелькает сюрреалистическая картинка: серая фигура на цыпочках крадется по коридору к жертве зажав в руках двуручный меч. Ухмыляясь, смотрю по сторонам. Разочарованно цыкаю зубом, нда, двуручники что-то не наблюдаются, не самый необходимый инвентарь в конюшне. О, идея. Двуручных мечей тут нет, но есть явно двуручные вилы! Ухватываю поудобнее, беру наперевес. Картина маслом, примерно на высоте метра над землей висят вилы. С ополовиненной ручкой.
  
   С сожалением оставляю идею о больших, тяжелых и длинных клинках. Не мой случай. Вообще не мой. Я же ими махать не смогу, силенок не хватит, не говоря уж о том, что спрятать их не выйдет. Пробую для очистки совести спрятаться еще лучше, ныряя в тень практически как тогда, когда к двери подбиралась моя смерть. Арктическая пустыня. Кожа леденеет прямо на глазах, ставшие материальными, обретшие плотность и объем тени жестко давят на тело. Вилы по прежнему висят в воздухе, демонстрируя всем желающим укоротившуюся ручку.
  
   Выходит, что? Максимум, что мне удастся таким образом упрятать - это протяженный предмет около метра. При этом с реальным риском замерзнуть заживо. В норме, умеренно напрягаясь, полметра, не больше. Странно, а почему в таком случае штаны невидимы? Проверим... Аккуратно кладу вилы на пол, снимаю штаны, берусь за одну штанину, поднимаю в воздух. Висят, родимые. И их видно, пусть не полностью. Так почему же их не видно в одетом виде? Вдеваю руку в одну штанину, и штаны растворяются в воздухе. С этим вроде понятно. Поднимаю вилы, прижимаю их к себе, уперев зубьями в землю. Бинго! Вилы исчезают. Значит, что: чем больше площадь прилегания к телу вещи, тем легче ее прятать.
  
   Осталось провести только один эксперимент. Смогу ли я в таком вот теневом виде передвигаться под солнцем? Поправляю одежду, выныриваю из тени. Хорошо то как, тепло, уютно. Беру ведро (я при деле, отстаньте!) и неспешно двигаюсь к выгребной яме за конюшней. Солнце прошло зенит, медленно клонится к закату. Ничего себе я поспал. Выходит, как минимум часа два ушло на сон, плюс больше часа развлекался с вилами и прочим сельхозинвентарем.
  
   Раскаленные солнцем за долгий день каменные плиты двора обжигают ноги, тонкие подошвы опорок не спасают, их словно нет. За конюшней чуть легче, тут земля, но дышать просто нечем, выгребная яма источает настоящие миазмы. Пытаюсь спрятаться, не выходит. Минут через пять бесплодных попыток до меня доходит, что теней под прямыми лучами солнца нет. То есть, конечно, есть, от меня, к примеру. Но их явно не достаточно. Выходит, днем, на улице залитой солнцем я по прежнему крайне уязвим.
  
   Печально. Сворачиваю за угол, тут тень есть, собственно, конюшня ее и отбрасывает. Прячусь, получается совсем легко, практика все же великая вещь. Укутываюсь в тени получше, ежусь даже не от холода, а от предчувствия букета ожидаемых ощущений, и шагаю за угол. Мда, ощущения непередаваемые, к такому я готов не был. Солнечный свет давит со всех сторон, голова ноет, в ушах появился эдакий комариный звон, как от сильного перенапряжения. В принципе, на солнце тоже можно. Но лучше не стоит, это так, на очень уж крайний случай. Выныриваю из теней, возвращаю ведро в конюшню. Явно стоит перекусить, все эти эксперименты дались мне не просто, живот бурчит и прямо -таки подводит от голода.
  
   В замке царит суета и мельтешение. Подготовка в торжественному ужину в самом разгаре, слуги деловито носятся по коридорам донжона. Попытка получить порцию чего-нибудь съедобного на кухне с треском проваливается - поварихи замотаны и злы, мечутся вокруг четырех здоровенных плит, раскочегаренных на всю катушку. Вообще говоря, место сейчас крайне неприятное, жара просто зашкаливает, из множества котлов, кастрюль, жаровен валит пар, множество запахов переплетаются в неповторимый, весьма аппетитный, аромат.
  
   Счастливо избежав удара скалкой (жуткое оружие в умелых женских руках, потянет на неплохую дубинку), выпрыгиваю из кухни в коридор. Есть то хочется! Воровато оглядываюсь по сторонам, вроде никого. Прячусь. Заглядываю на кухню, ничего ли не упустил. Нет, все верно. Окна есть, но соответствующие минус первому этажу, практически у потолка. Это даже не окна, а скорее небольшие световые колодцы. Свет из них идет почти строго вниз, вдоль стен. В колоннах света клубятся облака пара, танцует множество пылинок. Улыбаюсь, совсем другое дело, холод окутавших тело теней компенсирует раскаленную атмосферу кухни.
  
   В дальнем углу кухни два больших стола, на которые ставятся готовые блюда. С одной стороны, нелогично - для выноса в столовую, придется пройти через всю кухню. С другой, вполне понятно и оправдано. Вряд ли я тут единственный любитель урвать чего вкусного. Крадусь на цыпочках, меня, конечно, не видно, но лишние звуки мне ни к чему. Если обнаружат присутствие тени, еще лучше, свяжут со мной... Думать о таком решительно не хотелось, подобное развитие ситуации не сулило ничего хорошего. Проскользнув буквально в метре перед носом вещающей старшей кухарки (ощущения непередаваемые, да), добираюсь до самого вкусного.
  
   Хищным взглядом охватываю стол. Ну, и что же мне покушать? Вариантов не очень много, большая часть блюд в процессе приготовления. О! Для поросенка гриль, сейчас разделываемого и фаршируемого разнообразными травами, заранее подготовлены жаренные перепела, напоминающие этакие комочки мяса. Запах от них идет просто божественный. Неплохо тут устроилась местная знать, кормят их на славу. Захватываю горстью перепелок, которых удалось ухватить три штуки, пара ломтей свежего белого хлеба, с хрустящей, ароматной корочкой. Все, обед я себе обеспечил, остается его съесть и поразмыслить, что делать дальше.
  
  Глава 7. Fuge, late, tace.
  
   Хорошая штука чуланы, в них можно и нужно прятаться. Действительно, в забитую старым хламом, грязную комнатушку ходят редко. Доисторические, обломанные метлы, комки старой ветоши, обломки мебели. Пыль и тишина. Отличное место для маленькой тени, не правда ли? Не в конюшню же идти отсиживаться - сегодня я там уже нарвался на неприятности. И кто его знает, куда понесет любвеобильную стервочку Илетту? Так что лучше побыть до ночи тут, пусть грязновато, зато безопасно. Для любовного гнездышка эта пыльная конура уж точно не подходит.
  
   Самое время обдумать ситуацию. Что мне известно? Немногое. Но и это достаточно для осознания простого факта - в Лоаре мне вообще не место. Потому как нелюдь, пусть и полукровка. Даже если не светить возможностями, кто его знает, что умеют местные спецы по поиску и обнаружению А'Керуин? История учит, что там, где возникает государство, рано или поздно возникает контора, это государство охраняющая. А в таковой конторе, учитывая специфичную политику геноцида по отношению к отличающимся от принятых стандартов, соответствующие спецы быть просто обязаны.
  
   Весь ужас положения в том, что проблемы у меня будут в любом случае. Память мальчика, которой я с горем пополам учусь пользоваться, она ведь работает на ассоциациях, судя по всему. Этакий справочник - есть некоторое событие, лови воспоминание. Ну, или нужно тщательно обдумать вопрос, что бы откуда-то, как бы не из подсознания, пошла информация. И планировать действия на ее основе не выйдет. Нельзя же продумать все заранее. Значит, что? Не продумаю заранее какой-то момент, и привет. В городах империи, где мальчику бывать не доводилось, будет вообще тихий ужас. В замке хоть мальчик знает основные правила игры. И в замке, как бы это не смешно звучало, меня защищает барон. Тут я его собственность, вот так вот взять и убить меня для неблагородных, к примеру, для Дарга - нельзя. Порча имущества господина барона карается известным мне господином Сальсом.
  
   Следовательно, уходить по равнине, в глубину империи, где находится местная цивилизация в виде полей, дорог, деревень и, самое важное, замков, в которых сидит множество воинов мне не следует. Догонят, к гадалке не ходит. Вон какая псарня во дворе, собачки явно натренированные для поиска и преследования дичи. С собачками, обученными погранцами, я в свое время дело имел дело, сталкиваться с чем-то подобным, обладая хилой тушкой, хорошо если в полста кило весом при росте где-то в метр шестьдесят - ну совсем не стоит. Тело мальчика, конечно, гибкое, реакция вроде не плохая, но сильного удара не нанесешь, пинком в живот прыжок разъяренного пса не собьешь. А полагаться на один удар, скажем, ножом против зверя совсем не стоит. Вообще, что в моем положении можно противопоставить всадникам в броне, у которых есть собаки? Да ничего. На примере Герцогини понятно, что животных (как минимум, горных аргамаков) закутывание в тени не обманет. Справиться же с обученной собакой очень не просто, знаете ли. Порвет на кровавые тряпочки, и имени не спросит. Вывод простой. Уходить нужно по кратчайшей дороге, уводящей из Лоара. И лучше всего по сложной, пересеченной местности, где вести и координировать поиски будет по настоящему сложно.
  
   Под это описание лучше всего подходят Мрачные Леса. Только вот... Я и в прошлой жизни лесным человеком не был. Настоящей, дикой тайги в живую не нюхал. Курсы выживания не в счет, тут, скорее всего, другие насекомые. Другие съедобные и ядовитые плоды и ягоды. А еще в тайге, кто бы мог подумать, живут звери. Которым на маскировку тени-недоучки положить два клыка и когтистую лапу. В одиночку не пройти, сожрут, давясь и чавкая. Так, простите, а почему, собственно, в одиночку? В подвале замка нор'Талле сидит самый настоящий Кор'Келан, он же скользящий-в-листве. Проблема номер раз, это вытащить его из камеры. Хорошо, допустим, вытащу. Но тут без вариантов нужен нож, в идеале стилет. Работать в моем положении придется строго колющими ударами, причем сразу на убой. Поэтому и стилет, им удобнее всего наносить глубокие колющие по уязвимым местам. А поработать ножом придется, проблему как минимум ключей придется как-то решать, камеры запираются.
  
   Проблема номер два, это то, а зачем я вообще этому скользящему? Ну вытащу я его. Дальше? Рассчитывать строго на то, что он мне будет благодарен до розовых соплей? Плохой вариант. Если это что-то вроде оперативника с соответствующим образом мышления, то он просто уберет балласт, переставший быть необходимым. Да даже не оперативник, любой относительно вменяемый человек, не страдающий излишним гуманизмом, предпочтет стряхнуть с хвоста обычного замкового дурачка. Просто потому, что он будет задерживать, а на кону стоит его жизнь. Ладно, пусть мне жутко везет и этот Кор'Келан на самом деле этакий прекраснодушный гуманист. И как мне с ним общаться? Справочник в виде памяти мальчика у меня имеется, но вот я-то не он. Эмоции у меня шибко уж другие, восприятие действительности другое. И реакции на события далеки от ожидаемых. Я чужак, и Кор'Келан, если он не полный идиот, это заметит. Что, лепить на основе пресловутой памяти мальчика легенду? А потом ее отыгрывать? Я что, оперативник? Ну-ну, вот уж этому меня никогда не учили. Говорить, как не прискорбно, придется правду, это позволит заинтересовать Кор'Келан, с некоторой перспективой зацепиться у них и легализоваться. Ладно, будет ночь, будет пища. Съеденный обед настроил на благодушный лад, нервы поутихли. Хорошо, прохладно, тихо. Соорудив уютное лежбище из пыльных тряпок, я настроился на долгое ожидание.
  
   Приглушенные камнем, пьяные вопли гуляющих потихоньку затихали. Праздник удался - выпили, закусили, спели пару песен, еще выпили, подрались, помирились, выпили... Замок замирал, скованный тяжелым, мутным сном. Небо затянуто низкими тучами, удушливая предгрозовая духота окутывает все вокруг ожиданием скорой бури. Безлунная ночь, гроза, ливень. Прекрасная погода для задуманного мной, шансы растут. Дождь, это замечательно, следы он смывает только так.
  
  * * *
  
   Благородному гостю барона не спалось. Собственно, что еще за праздник, без танцев? Но что это он... Чего вообще стоит ждать от этих унылых провинциалов? Одеты Спаситель знает во что, ведут себя не пойми как. Сели, наелись, выпили и... все? Спать? Ну нет. Вон, у дальней стены бального зала стоит великолепная юная леди. Что же, сейчас он покажет сиволапым мужланам, как принято вести себя в благословенной Спасителем столице империи, скрасив одиночество прелестной незнакомки!
  
   Целеустремленным, решительным шагом Вират, третий сын графа Ард, направился к ждущей его девушке. Со стороны, впрочем, это было похоже на движения сонной зимней мухи по ледяному подоконнику. Заплетающиеся ноги несли молодого графа прямо к воротам замка. Подойдя к одинокому солдату, уныло стоящему на посту, граф распушил свой потрепанный, сильно пахнущий вином хвост.
  
  - Прелестная незнакомка, позвольте представиться, Вират анор'Ард!, - молодому ненаследному отпрыску графа казалось, что он отвесил изящный поклон, звучно щелкнув каблуками щегольских сапог. В действительности, пропитое лицо уткнулось в ключицу ошеломленного стражника, дрожащая правая рука упала на плечо "юного ледя", левая уперлась в стену.
  - Давайте же танцевать, о прекраснейшая. Я не позволю столь очаровательному цветку засохнуть в серости и унынии этих стен!, - невнятное бормотание молодого графа, вцепившегося в затянутое кольчугой плечо ошеломленного солдата, прерывалось сильным иканием. Вытащив стражника на середину двора, молодой граф приступил к охмурению воображаемой красотки. Неверное движение свободной руки сбивает шлем, вялая ладонь сминает короткую стрижку солдатика.
  - Ваши волосы восхитительны, дорогая. Их ароматом можно наслаждаться вечность.
  
   Вот же извращенец. Его что, возбуждает запах пота? Окутанный тенями, я застыл в метре от парочки, за спиной пьяного графа. Такой шанс упускать нельзя, появляется возможность вывести охранника ворот из строя, что характерно, без крови. Убивать совершенно непричастного к моим неприятностям человека не хотелось, в памяти этот конкретный солдат практически не отложился. Так, последний шаг. Аккуратно извлекаю длинный кинжал с витой рукоятью плетенного металла из ножен пьяного гостя, сами ножны придерживаю другой рукой. Шелест вынимаемого из ножен клинка, послушно растворившегося в воздухе, растворился в пьяном бормотании графа. О, прогресс. Уже пошли признания в любви, скоро, чувствую, дойдет до предложения руки и сердца. Остается обогнуть вцепившегося в солдата алкоголика, и, перехватив кинжал обратным хватом, нанести солдату резкий удар в основание черепа. Увесистый металлический шарик-противовес на конце рукояти как нельзя лучше подходит для такого дела. Ухмыляюсь, сработано строго по учебнику. Ну, почти. Удар все же был нанесен рукоятью, а не лезвием.
  
   Вполне ожидаемая реакция, обмякшее тело падает на спину, увлекаемое опершейся на него пьяной тушей. Надеюсь, не перестарался, сам по себе удар был не очень сильным, но вот место очень уж специфичное. Едва успеваю подхватить голову падающего парня, только разбитого об каменные плиты затылка ему не хватало. Алкаш, лишившийся опоры, рушится сверху, лицом в кольчугу. Бормочет что-то. Прислушиваюсь. Что-то о романтической ночи. Ну что же, дорогой граф, любой каприз за ваше оружие. Сейчас оформим, благо нужно придумать что-то, если разводящий (есть же у них хоть что-то подобное?!) появится раньше времени. Удар рукоятью в темя. Пьяному много не надо, ага.
  
   Теперь надо работать быстро. Расстегиваю тяжелый, кожаный пояс, Вират совсем не возражает. Снимаю ножны. И резким движением спускаю узкие, в обтяжку, штаны отпрыска графа до колен. Композиция голубки в курятнике готова. Ежели нелегкая принесет отца командира, все замотивировано: пьяный в дупу гость перепутал солдатика с кухаркой, уронил бойца. Боец ударился, ушел в нирвану, гость снял штаны и залез сверху. Но вот беда, дело начать толком не успел, выключился, болезный. Ухмыляюсь, пробуждение у них будет ох какое веселое.
  
   Дело совершенно житейское. И вовсе никто не пытался снять часового, господа, о чем вы. Остается повесить ножны на свой поясок, и идти дальше. Задумчиво смотрю на пояс графа. Из моей тканевой тряпочки пояс, прямо скажем, хреновый, но брать шикарный кожаный пояс жертвы нельзя. Нет оружия у упившегося до изумления графа? Это нормально. Отсутствие же пояса на спадающих штанах идея плохая, может навести на совершенно ненужные мысли.
  
   Пора в кордегардию. Камеры у барона, если мне память ни с кем не изменяет, на минус втором. Минус первый, это у нас склады, и камера пыток перед лестницей вниз. На первом караулка и пара кабинетов, зал для тренировок с оружием, арсенал. На втором казарма. Мальчику часто доводилось бывать внутри, уборку-чистку никто не отменял. Самый опасный момент у нас караулка. Она сразу за дверью, по идее, там должен сидеть разводящий с дежурной сменой бойцов.
  
   Закрываю глаза, зрение меняется скачком. Густо серые, почти черные стены караулки, смотреть сквозь стены из толстого камня не получается. Светло-серое небо, тучи переливаются всеми оттенками. Где то там, спрятавшись за несущимися по небу тучами, крадется мутное, белесое пятно луны. Деревянная дверь, в отличие от стен, чуть светлее, хотя полосы металла буквально чернеют. Сквозь дверь из толстого армированного бруса удается разглядеть чуть розовеющее пятно. Ясно, кто-то в караулке все же есть.
  
   Задерживаю дыхание, все чувства напряжены. Плавно тяну на себя непривычно начищенную ручку. Надо же, сегодня петли смазаны на удивление хорошо, тяжелая дверь открывается почти без скрипа. Расстарались к приезду молодого лорда? Или, скорее, готовятся к завтрашнему допросу пленника, на котором будет присутствовать вся местная власть. Ну что же, миры могут меняться - показуха вечна. Безмолвие осязаемо давит на уши, из комнаты не доносится ни звука. Перехватываю клинок на изготовку. Десять медленных, растянутых чуть ли не в часы, секунд. Тишина. Пора делать шаг.
  
  Глава 8. Тихий шепот смерти.
  
   Караульное помещение почти не изменилась за прошедшие три с половиной дня. Одиноко чадящий факел отбрасывал на стены причудливые тени, отблески танцующего огня едва освещали сидевшего за столом человека. Хотя, сидевшего, это сильно сказано. Человек скорее возлежал, уронив тяжелую голову на распластанный на столе левый локоть. Обойдя стол, удалось опознать второго десятника пехоты барона.
  
   Кларенс. В принципе, неплохой мужик, побоев от него я не видел. В спертом воздухе караульного помещения витает запах алкоголя, на столе батарея трех кувшинов немаленького объема. Что же вы так, господин офицер? Плохой пример подаете военнослужащим. Нехорошо. А ведь явно на службе сегодня, вон, кольчуга одета, открытый шлем-каска на лавке. Прикрываю глаза, задумываюсь. Интересно, Кларенс сейчас выглядит скорее темно-розовым, чем насыщенным красным. Хм. Потому что спит? Проверю эту идею позже.
  
   И что мне с тобой делать, пьянь? Больно уж место ключевое, отходить, так или иначе, придется именно через караулку. Мда, ситуация... Вязать его нечем. Оглушить, раздеть и связать распотрошенной одеждой? Нельзя. Шум, время. Опять же, если кто зайдет со двора или спустится из казармы - тревога по гарнизону обеспечена, а это смерть. Оставить как есть? Плохая идея. Лестница вниз, на минус первый этаж буквально в трех шагах от караулки, за дверью. Внизу же может быть весьма шумно. Вариант вышедшего из алкогольного забытья разводящего ночной стражи во время заварушки на минус первом, это очень плохой вариант. Короткий удар кинжалом в висок. Лезвие с хрустом проламывает несколько миллиметров тонкой височной кости черепа, короткая судорога прокатывается волной через еще живое тело.
  
   Кончено. Прости, десятник. Ничего личного. Руки чуть подрагивают, ладони повлажнели от пота. Это еще что такое? Похоже, реакции непривычного тела берут свое. Ну не было у малыша прежде подобного опыта, вот нервишки и играют. Мир ощутимо теплеет, окутывающая тело пленка распадается с едва ощутимым шелестом. Ставший привычным холодок пропал, сменившись влажной, наполненной испарениями духотой. Меня снова видно. Так, соберись, тряпка, прекрати рефлексию. Только истерики над свежим трупом тебе сейчас и не хватало. Выходи из ступора, баран, время работает против тебя. Ты и так потратил лишние десять секунд. Сглотни комок в горле, вот так, молодец. Пора работать.
  
   Первым делом необходимо вернуться в тень. Отлично. Вытереть лезвие, штаны десятника подойдут для этого как нельзя лучше. А теперь подготовим очередной натюрморт, простенько и со вкусом. Безвольную, словно резиновую правую руку - на стол! Переложим на нее отяжелевшую, болтающуюся как у марионетки голову, пробитый висок совсем не видно, крови почти нет. Вот так. Левую роняем вниз, пусть болтается - человек спит, не мешайте. Станет ли случайно вошедший в караулку рядовой солдат тревожить спящего крепким алкогольным сном офицера? Вот и я думаю, что не будет.
  
   Скользящим, неслышным шагом иду к двери. Дверь полностью, внахлест, окована металлическими полосами, моя новоприобретенная сонарка бесполезна. Слепой дельфин, блин. Иду боком. Расстояние до двери пара метров, локоть согнуть, клинок обратным хватом. Если будет желающий выпрыгнуть, встречу в прыжке. Дверь от себя, шаг вправо, прижаться спиной к стене. Выжидаю, не смотря на холод от окутавших меня теней, по спине стекает тонкая струйка ледяного пота. Чисто. Тихой, неслышной тенью скольжу по коридору. Справа, в широком проеме, виднеются ступени вниз, туда пока рано.
  
   Едва слышный шелест подошв кажется громыханием. Шалят нервишки, ой как шалят. Больше десяти минут такого напряжения мне не выдержать, перегорю, пойдет откат. Полуоткрытые двери в кабинеты, полная тишина. Прикрываю глаза. Красного и розового нет, совсем. Теперь дверь, за которой лестница на второй этак. Засова нет, но... дверь открывается внутрь. Отлично. Каптерка в трех шагах назад по коридору, не заперта. Ведра, швабры, тряпки... Вот швабру-то мне и надо. Просунем-ка ее под шикарную, массивную кованную ручку на двери. Один конец, с поперечной палкой, упереть в пол, второй - в угол стены. Вот так. Ломитесь, господа.
  
   Всем, знаете ли, хороши бойницы. Надежно, безопасно, ничего острого со двора не залетит. Но вот выпрыгнуть из них по тревоге, ежели добрые люди заблокировали дверь, у вас не точно выйдет. Будете куковать, пока до кого нибудь в донжоне не дойдет, что случилось что-то совсем нехорошее. Так, теперь можно и вниз. Крутые, высокие ступени серого камня. На камне множество сколов, потертостей, кое-где видны трещины. Внизу длинный коридор, скупо освещенный факелами.
  
   Дверь, факел, дверь, факел... Широкий коридор, освещенный потрескивающими, коптящими факелами, кажется бесконечным. Склады... Множество складов. Двери, ведущие туда, плотно закрыты. К сожалению, моему предшественнику там, внутри, бывать не довелось, не пускали мальчишку туда. Да и заперты они сейчас на массивные навесные замки, висящие на петлях толстого металла. Поворот, факел, лестница вниз. Полуоткрытая дверь в камеру пыток. Снизу слышится негромкий разговор, там минимум двое.
  
   Это сложнее. Буду исходить из того, что я выскочу из теней после первого же нанесенного удара. Значит, что? Нужно разыграть бой так, что бы комар носа не подточил, в прямой схватке тренированный боец сделает подростка почти гарантированно. Половину процента можно оставить на, скажем, остановившееся от страха сердце, но играть с такими шансами я за стол никогда не садился. Так, надо осмотреться.
  
   Камера пыток... Заглядываю внутрь. Нда, много интересного, местные явно имеют склонность к прикладному садизму. Дыба с системой блоков, длинный стол с захватами и хитрой механикой на креплении снизу. Похоже, столешницу можно наклонять в разные стороны под солидными углами. Какой то странный стул, навевающий мысли о лишении потенциального потомства. Темный, холодный горн у стены, теряющиеся во мраке, развешанные на стенах причудливо изогнутые инструменты.
  
   Спину словно осыпало ледяной крупой, передергиваю плечами, живым тут в плен лучше не попадать. И так ощущений от пяти плетей хватило, до сих пор спина ноет. Задумчиво прислоняюсь к стене. Пыточная сделана отдельным подвальчиком. Десять весьма крутых ступеней вниз. Дверь тяжелая, открывается наружу, замка нет.
  
   Медленно, аккуратно спускаюсь по ступеням, ведущим к камерам. Камеры, впрочем, это сильно сказано. Тесные каменные пеналы, полтора метра шириной, два глубиной. Забраны эти самые камеры узкими решетками, наблюдать не мешают, но руку не просунуть. В полный рост высокому человеку там стоя не выпрямиться, хотя я, к примеру, помещусь с запасом. Мудро, хотя и жестоко - момент, когда открывают решетку в камеру, самый опасный. И если человек, сидящий в камере, не может выпрямиться, устойчивую позу для удара принять ему будет тяжело.
  
   Внимательно оглядываю ярко освещенное помещение. Достаточно большой зал. У противоположной от входа стены два шкафа, в центре стол, две длинные лавки. А в стенах как раз и сделаны каменные мешки. Прикрываю глаза, возможно, в помещении есть кто-то еще? Нет, только те, кого видно и так. Две алых силуэта за столом, и, как ни странно, светло-зеленый в ближней ко мне камере слева. За столом ведут неспешную беседу Сальс и его уже знакомый мне подручный. По первому вечеру знакомый. Палач номер два, достойный ученик своего мастера. На пару уговорили уже два кувшина, отодвинутых на край стола, работают над третьим. Прислушиваюсь.
  
  - Илор, слушай сюда. Завтра, после того как тварь лесную допросим, барон затребует свое обычное развлечение. Так вот, завтра этим займешься ты.
  - Погоди, Сальс. Думаешь, он так быстро заговорит? - Надо же, подручный радостно возбужден предстоящей работой.
  - Заговорит. Жаль конечно, что лорд Валлерт девку его не привез, тогда совсем все просто было бы: разложили бы ее, прут каленый к норке поднесли - сразу бы запел, гад. Но ничего. Не в первый раз, управимся. Не помню я молчунов, которые от рассвета до заката спрос бы выдержали. У меня самые упертые в забытье впадают, в бреду что хочешь расскажут. Ну, будь., - Сальс опрокидывает в рот глиняную чарку.
  - Так вот, Илор. На деле, нет там ничего сложного. Ты, главное, запомни. Что бы тварь не сомлела, берешь две доли загущенного сока тарота, пять долей вина. Подогреваешь, помешиваешь. Потом, значит, воронку в пасть, и заливаешь смесь. Тогда ублюдок не сомлеет от боли, до конца в сознание будет. Как шкуру-то снимать, помнишь еще? Если завтра опозоришься, барон тебя самого в подвал отправит.
  - Помню, - чуть суетливо частит Илор, - как не помнить. Сначала...
  - Ну раз помнишь, то и хорошо. А не вспомнишь, тоже неплохо будет, - густой хохот Сальса бьется под сводами потолка.
  
   Все ясно. Конченные нелюди. Этих я оформлю с удовольствием, это не несчастный десятник. Это палачи по убеждениям, садисты, которым нравится сам процесс. Барон, мразь такая, не лучше, но его тут нет. Поднимаюсь обратно, сейчас проверим, чему учит местный устав караульной службы и каковы у них тут инструкции по обеспечению безопасности на охраняемом объекте. Вынимаю факел из железного держателя, укрепленного на стене примерно на уровне моей шеи, резко распахиваю противно взвизгнувшую дверь пыточной, и с силой швыряю факел вниз, прямо на ступени. Шаг влево, впечатываюсь спиной в стену, кинжал наголо.
  
   Ублюдков хорошо учили рвать шкуру, но вот общаться с непрошеными визитерами им не доводилось. Громко топая подкованными сапогами, бегут к лестнице. Слоники, ммать. Остановились. Слышен хриплый шепот Сальса: "Вперед, Илор. Заглянешь в пыточную, я проверю коридор". Из лестничного проема первой появляется подрагивающая рука с факелом. Боишься темноты, болезный? Правильно делаешь, темнота, она друг молодежи. Медленно высовывается голова младшего палача. Кадык судорожно ходит вверх-вниз, похоже, Илор постоянно сглатывает.
  
   Черт, это плохо. Он же сейчас себя почти не контролирует, может впасть в истерику, а дальше, как говаривал один летеха-пиджак, будет мне не баллистика, а самая натуральная статистика. Кто его знает, куда он махнет клинком? Стоит, щурится. Что, не видно ничего? Ты бы еще ближе факел к глазам поднес, недоумок. Нет, все же как хорошо стоит, а? Кадык так и притягивает взгляд. Раз-два, и в дамках. Но нельзя. Первым нужно укладывать баиньки Сальса, тот гораздо опаснее и опытнее.
  
   Вроде, проморгался. Поднялся, озирается. Носом нюхает, ухом слушает. Нету тут никого, милейший. Иди давай в пыточную, там тебя факел на полу ждет, не загораживай проход отцу-командиру. Двинулся. Следом поднимается Сальс. Тут дело другое, опытен Сальс. Никаких факелов, идет боком вперед, левая рука у пояса, прикрывая бок, в правой, полу расслабленной, свисает недлинный широкий меч, клинок сантиметров в шестьдесят. Прищурен, смотрит зло. Не нравятся ему сюрпризы, которых он не понимает.
  
   Эх, Сальс, это тебе не шкуру с человека драть. Две ошибки ты сделал, и обе фатальные. Первое то, что тревогу поднимать надо было сходу, а не играть в красных следопытов. Второе, зря ты мне вот так вот правый бок подставляешь. Ох, зря. Правый бок, это у нас что? Это печень, правильно. Резкий, быстрый удар кинжалом снизу вверх, от пояса, прямо под ребра. Провернуть рукоять, вырвать. Сдавленный хрип, тело сгибается, падает вперед на подломившиеся колени. Маскировка лопается, плевать. Клинок обратным хватом, рукоять горячая и липкая. Прыжок к двери, левой рукой уцепиться за дверь, правая опорная нога вперед, стремительный удар падает сверху вниз, в темя Илора.
  
   Спасло меня только то, что бил я не корпусом и, соответственно, не провалился в удар. Вместо темени клинок практически откромсал Илору ухо, впился в плечо. Промахнулся я, что вполне понятно, малыш махать ножом не обучался. Это я, болван, по привычной схеме отработал. Илор разворачивается, глаза распахнуты, шок и страх сменяются ненавистью. Прыжок назад, завернуть за угол, тень-тень-тень! Спрятался. Сердце молотит, пульс захлебывается, отвердевший воздух приходится откусывать. Спокойно, все хорошо, тебя не видно. Но, увы, очень даже слышно. Если не успокоюсь - Илеру хватит и одного уха, что бы найти меня по хрипящему дыханию. Стискиваю зубы, вжимаюсь в стену.
  
   Крадется, гад, на цыпочках. Угу. В подкованных железом сапогах. Это ты хорошо придумал, дружище. Цок-цок. Ну, давай, лошадка. Выскакивает, короткий меч со свистом рассекает спертый, напоенный страхом воздух коридора. Опускает руку, в глазах недоумение. Что, нету? А теперь, товарищ, помашите лапкой своему блуждающему нерву! Длинный, практически во всю руку, выпад в основание шеи, пониже кадыка. Проворачиваю клинок, отпрыгиваю назад и нежно улыбаюсь в затухающие глаза. Спокойной ночи, выродок.
  
  Глава 9. В которой главный герой едва не погиб под гнетом обстоятельств.
  
   Адреналиновая волна спала, следом навалилась безразличная сонливость, как после сильного, взрывного оргазма. Организм, только что отдававший все и еще немножко сверху, настойчиво требовал отдыха. Внезапная усталость обратила мышцы в желе, я плавно сполз на пол. Тяжелый, железистый запах крови, казалось, пропитал все в округе. Руки, нужно вытереть руки. Это казалось самым важным, жизненно-необходимым делом.
  
   Встаю, опираясь трясущимися, как у алкоголика руками. Ноги подгибаются. Не спать! Идиот, у тебя на руках три трупа, и двое в рауше. Плюс к этому, заблокирована дверь в казарму, в любой момент может начаться шоу, на котором тебе будет отведена почетная роль цели номер раз. Иду к трупам. Рубаха... Рубаха это здорово. Первым делом тщательно вытираю руки, рукоять кинжала. Использую скомканную тряпку, в которую превратилась некогда серая рубаха, как ветошку для чистки клинка. Потихоньку отпускает, пора осмотреть нежданное наследство.
  
   Короткий обыск принес свои плоды. Первое, на что я обратил внимание, это, разумеется, кошельки. Ну что же, было ваше, станет наше, расходов ожидается много. Кошельки, или, что будет точнее, кошели, представляли собой кожаные мешочки, подвешиваемые на пояс. Вообще говоря, обыскивать местных было весьма просто: до карманов тут, как ни странно, не додумались. По настоящему глубокий обыск вести не было не времени, ни желания: ну зачем, скажите мне, прощупывать швы? Чего ищем, зашитую на шелковой тряпочке шифровку? Или, того лучше, заглядывать в, хм, естественные отверстия организма? В поисках микропленки, которая тут не водится? В сапоги не полезу. Не важно, что у них там может быть, боюсь, стошнит.
  
   Прикинул трофеи, получилось весьма неплохо. Два кошеля, содержимое одного сразу пересыпал во второй, его на пояс. Почти новый, удобный кожаный пояс тощего Илора. То, что надо, новую дырку в поясе проделать минутное дело. Перчатки, которые, к сожалению, не подошли. Сорванные с шей украшения, что-то вроде пекторалей на цепочках, материал сильно смахивал на серебро. Широкое, без украшений, золотое кольцо на пальце Сальса. Колечко ни в какую не хотело слезать, чуть ли не вросло в кожу. Пришлось решать вопрос кардинально - короткий удар кинжалом перерубил палец, дальше все было просто. Ну, кровь, и что? Жить то на что-то надо, за стенами замка ждет не пойми что. Так, бижутерию туда же, в кошель.
  
   И, на закуску, прикрепленное к поясу Сальса солидного размера кольцо с кучей навешанных ключей. То, что нужно. А теперь можно спуститься вниз. Первым делом, осмотр комнаты. А то, мало ли... Не хотелось бы получить сюрприз в спину. Норма. Шкафы забиты старой одеждой, судя по выцветшим кровавым пятнам, наследство от замученных этажом выше. Подхожу к камере, ищу нужный ключ. Отпираю, замок поддается со скрипом, на смазке экономят. Пленник, судя по всему в легком шоке. Черт. Я же опять скользнул в тень, уже на автомате, с этим надо что-то делать. Переход туда-обратно ощутимо выматывает, особенно когда постоянно скачешь туда-сюда.
  
   Снимаю маскировку, секундная пауза. Глаза скользящего на мгновение расширяются, потом лицо принимает совершенно невозмутимое выражение. Совсем молодой, надо же, на щеках и подбородке еще пушок, щетины пока нет. Беру быка за рога, время на глазах утекает сквозь пальцы.
  - Уважаемый незнакомец, как вы смотрите на идею покинуть это гостеприимное место?
  - Буду рад,- низко склоняет голову. - Дориан Ас'Кор'Келан, к вашим услугам. Простите, но... вы человек?
  - Полукровка.,- проклятие, только не хватало потратить остаток времени на взаимные реверансы. Однако, оскорблять потенциального союзника совсем не стоит. - С вашего позволения, давайте все же сначала покинем замок нашего гостеприимного хозяина, а потом обсудим все возможные вопросы? Поверьте, времени почти нет.
  
   С этими словами втискиваюсь в проем камеры, беру в руку широкий браслет на правой руке Дориана, от которого к стене идет цепь, внимательно осматриваю. Вот оно, в металле грубой ковки отверстие явно искусственного происхождения. Быстрый перебор ключей, там есть только один подходящий вариант. Этакий цилиндр, с блямбой на конце. Любопытно, замок ригельного типа? Цилиндр легко входит в отверстие, вдвигаю до упора, пробую нажать. Щелчок. Браслет распадается на две половинки.
  
   Выползаю спиной вперед из каменного мешка, нет, это само по себе пытка. Протягиваю руку. Дориан несколько секунд смотрит на меня, потом протягивает свою. Опирается на меня, и... Чтобы обоим не влететь в камеру, мне приходится ухватиться за его руку своей второй, согнуть колени, откинуться назад. Похоже, подсознание по прежнему считает мое тельце в полтора раза выше и в два раза тяжелее. Тянем-потянем... Наконец, "репка" вышла из камеры. И упала, лицом вперед.
  
   Скользящий, оказывается, выше меня минимум на две головы. Едва успеваю подставить плечо, сложным зигзагом бредем к лавке у стола. Позвоночник ощутимо похрустывает, перед глазами крутятся цветные пятна. На такую тяжесть я как-то не рассчитывал. Вытираю пот со лба, так ведь и надорваться можно. Сидим, я перевожу дыхание, Дориан массирует себе ноги. Это сколько он не шевелясь просидел? Присматриваюсь повнимательнее, как никак первый встреченный мной представитель другой расы. Отличий практически никаких, кроме одного. Глаза. Вот их-то с человеческими спутать очень сложно: больше размером, белки бледно зеленого оттенка. Радужка и зрачок самые обыкновенные, цвет глаз синий.
  
  - Скажите, Дориан. У вашего имени есть короткая версия? - осторожно интересуюсь я.
  Недоуменно смотрит на меня. Черт, ну почему все так сложно?
  - Что вы имеете в виду? - недоуменно поднятая бровь.
  - Объясняю. В ситуации, требующей немедленного реагирования, к примеру, появления нескольких стражников, именование Дориан Ас'Кор'Келан с обязательным добавлением вежливых эпитетов приведет к тому, что реагировать будет поздно. Дело в том, что мне бы не хотелось оскорбить вас, рявкнув что то вроде "Эй ты, работай левого!".
  Скользящий-в-листве пристально смотрит мне в глаза.
  - Вы очень странный, А'Керуин.
  - Послушайте, Дориан. Сейчас не время, но, могу вам сказать - про А'Керуин я знаю только то, что они существуют. Не считая того, что один из них был моим отцом. Это все, поверьте.
  - Вы... Вы что же, считаете себя человеком? - и без того большие глаза Кор'Келана распахиваются во всю ширь.
  - Я считал себя человеком всю сознательную жизнь, буквально до сегодняшнего дня. Но, как выяснилось, я им не являюсь. Или, если вам так угодно, являюсь не в полной мере.
  - Хорошо. В таком случае, зови меня Ри. И, прошу, без добавления "уважаемый", "позвольте", "соблаговолите". Договорились? - морщится скользящий, не прекращая растирать ноги.
  - Разумеется, - улыбаюсь.
  - А теперь, раз уж, как выяснилось, между нами нет родовой вражды... Ты можешь назвать свое имя? - Ри пристально смотрит мне в глаза.
  - Не могу.
  Глаза Ри холодеют.
  - Просто у меня нет имени., - тороплюсь добавить. Только разборок на не пойми какой почве мне сейчас и не хватало. Надо же, еще и родовая вражда. Он что, считает меня своим кровником?
  - Нет имени? - в голосе звучит недоумение. Настолько густое, что его можно мазать на хлеб вместо масла. - Как?
  Как, как... Каком об косяк, блин. Вот только провести тут ближайшие полчаса, отвечая на кучу вопросов мне и не хватало.
  - Вот так. И это - долгая история, мы непременно обсудим ее, но позже., - скользящий морщится, но согласно кивает.
  - И как мне к тебе обращаться?
  - Хм. А'Керуин, говорите... Знаешь, зови меня Кер. Для начала пойдет, потом посмотрим.
  Ох, не нравится мне эта ехидная улыбка. Пожимает плечами, кивает головой. Все это одновременно.
  - Приятно познакомиться, Кер. - церемонно кивает.
  - Взаимно, Ри. - не менее церемонно киваю в ответ. - Ноги отошли?
  - В лучший из миров, - бурчит недовольно.- Я практически готов. Наши действия?
  - Очень хорошо. Сейчас мы встанем и пойдем. Медленно и тихо. Я иду вперед, ты ждешь. Если опасности нет, подаю сигнал. Вот такой, - щелкаю пальцами. - Услышишь - идешь вперед, только тихо, останавливаешься по двойному щелчку. Любой другой шум - отойди назад. Ждешь пять минут, не поступает оговоренного сигнала, действуешь по обстановке. Вопросы?
  - Я все понял. Нужно оружие, я полагаю?
  - Этажом выше лежат два трупа. Еще один будет почти у выхода. Что найдешь, все твое.
  
   Встаем, Ри несколько раз сгибает-разгибает сначала правую, потом левую ногу в колене. Кивает, готов. Двинулись. Подходим к лестнице. Поднимаю руку, замирает. Хороший напарник, разумный. Но любопытный, даже слишком. Интересно, у него это врожденное, или профессиональное? Кутаюсь в тени, шагом марш. На самом деле, до конца коридора я особых пакостей не жду. Два трупа с колото-резанными... Давно бы доброжелатели набежали.
  
   В общем и целом, Ри двигался весьма уверенно. Тихо. Шума он производил меньше меня, скользил по коридору так, что невольно брала зависть. Я в лучшие свои времена, в спецэкипировке шумел больше. А этот, блин, плывет. Причем подошва у его высоких ботинок, первый раз кстати тут такую обувь вижу, явно не каучук и не резина. Интересно, как их взяли, с такой подготовкой? Но этот вопрос подождет, не хватало еще посреди коридора, над свежими трупами любопытство удовлетворять.
  
   До выхода дошли спокойно, живых не было, а мертвые, как известно, не кусаются. По дороге Ри неплохо прибарахлился: забрал себе пояс Сальса, оба коротких меча вместе с ножнами. Перчатки Илора. Извлек из-за голенищ сапог, сначала у Сальса, потом у Илора, два недлинных ножа с изогнутым лезвием, один протянул мне. Нда, брезгливостью он явно не страдает. Так, все. Выход. Останавливаю Ри, дальше стоит идти в одиночку. Двигается он, конечно, совершенно бесшумно, зато меня не видно. Во дворе возможны любые варианты, а мне их решать проще - у меня всегда есть право первого укуса.
  
  Глава 10. Ночной полет.
  
   Темно и тихо. Полный штиль, тяжелые, низкие тучи нависают над замковым двором. Горизонт вспыхивает зарницами, едва слышно рокочет гром. Гроза все ближе. Сквозь прикрытые веки тщательно осматриваюсь по сторонам: кроме оглушенного стражника и упившегося отпрыска графа нет ни одной живой души. Особенно внимательно рассматриваю видимые мне башенки, это самое опасное место, с них простреливается по сути почти весь двор, мертвых зон мало. Нет, тишина. Похоже, почти весь гарнизон принимал непосредственное участие в прошедшей пьянке, оставив чисто символическую охрану в виде самого молодого солдатика у ворот. Кстати, нужно проверить, как он там? По прежнему в отключке, отлично. Проверив двор, даю знак напарнику.
  
  - Я в конюшню, ты к воротам. Скоро приведу лошадей, постарайся к этому моменту опустить мост и поднять решетку. - шепчу я, предварительно попросив жестом склонить голову пониже.
  Ри отрицательно качает головой.
  - Ты уходи, а я, пожалуй, нанесу визит вежливости господину барону. - голосом, натянутым как струна, шепчет напарник. Лицо застыло неподвижной маской, на которой живут одни глаза. В глазах одно чувство - ненависть.
  - Ри. В замке больше ста человек, включая слуг - медленно, словно ребенку объясняю я. - Да, ты сможешь войти, но вот с выйти возникнут проблемы. Очень большие проблемы. Стоит кому-то заметить тебя или оставленные тобой следы, как поднимется тревога.
  - Мне все равно.
  - Мне нет. Я, знаешь ли, планировал выйти отсюда живым.
  - Я что, заставляю тебя идти следом?
  - Да. Пытаешься, - яростным шепотом чеканю я. - Видишь ли, Ри, я ничего не знаю об окружающем мире. Совсем ничего. Мне нужно бежать, Ри. В империи таких как я убивают. Одному мне не уйти, я просто не пройду лес. Пожалуйста, помоги мне.
  
   Ри выглядит слегка ошеломленным. Нет, ну а что он хотел-то, у меня и так нервы на пределе. Стоим, как два одиноких тополя на Плющихе, посреди пустого двора, где в любую минуту могут появиться тяжеловооруженные доброжелатели. Обсуждаем, стоит ли совать голову в петлю, и если да, то как именно. Молчит, хмурится.
  
  - Ри, послушай меня. Ну зачем все так усложнять, мать твою. Тебе нужен барон? Отлично, я и сам не прочь пустить ему кровь. Хоть и не люблю я этого делать, но дам тебе слово - однажды мы вернемся сюда, и я помогу свести с этой мразью счеты. Пойми, для того, что бы убить одного человека, нет нужды героически прорубаться сквозь личную охрану с вполне закономерным финалом. Есть разные методы, поверь. Мне нужно время, Ри, я должен понять, где я и кто я. А еще мне очень нужен проводник, одному мне не уйти.
  
   Долгий, тяжелый взгляд. Так и стоим, глаза в глаза. Наконец, Ри пошевелился, с силой провел ладонями по лицу, словно стряхивая остатки ночного кошмара.
  
  - Хорошо, Кер. Мы уйдем вместе, в конце концов, я твой должник. Жизнь за жизнь, это будет справедливо. Но нас ждет очень долгий разговор.
  
  Вот, уже лучше, вместо холодного гнева проклюнулось любопытство. Согласно киваю.
  
  - Все, работаем. На тебе ворота, на мне конюшня. И еще, Ри... Ты сможешь поладить с горным аргамаком, или стоит привести лошадку с характером попроще?
  
   Ну надо же... Вскинув подбородок, Ри бросает на меня прямо-таки надменный взгляд. Короткий, утвердительный кивок. Все, пора в конюшню, мы и так потратили впустую уйму времени. Конюшня встретила до боли знакомым запахом соломы, конского пота и свежего навоза. Гром, Герцогиня, это само собой. Еще одну лошадку, каурой масти, из строевых, стоит взять под поклажу. Груза будет относительно немного, особая выносливость тут ни к чему, зато скорость строевая покажет большую, чем вьючная. Право же, не стоит перегружать вещами идущих под седлом аргамаков, возможно, придется отрываться от погони.
  
   Для начала нужно экипировать лошадей. Цеплять тяжелую, боевую оснастку не стоит, конный бой и копейные сшибки в мои ближайшие планы не входят. Стараюсь выбирать наиболее обмятые седла, и так, с непривычки к долгим поездкам, бедра будут стерты до мяса. Все, лошади готовы, на всякий случай проверяю подпруги, вроде все хорошо, слабины нет, но и не давит. Теперь три торбы, четыре относительно небольших мешка с овсом, щетки-скребницы, попонки. Соль с молотой травой, вещь совершенно необходимая. Мазь. Веревки. Все хозяйство по мешкам, мешки скрепляю попарно, и взваливаю на спину каурой. Остается скрепить лошадей паравозиком, Гром в цепочке идет, разумеется, первым - признанный вожак, как никак, поводья одной на седло другой, и можно выдвигаться.
  
   Напоследок задумчиво окидываю взглядом конюшню. В принципе, можно одним махом лишить барона всего наличного транспорта. Конюшня деревянная, внутри полно соломы. Заложить бруском дверь, бросить по факелу в каждый угол. Полыхнет так, что любо-дорого будет посмотреть, не нужно никакого бензина. Только вот... В конюшне остается почти три десятка лошадей. Трясу головой, отгоняя кошмарные видения кричащих, сгорающих заживо животных. Не смогу. Раньше, до знакомства с малышом, пустил бы "шмеля" с термобарической головкой, и спал потом спокойно. А сейчас вот не выходит, память, доставшаяся от малыша, не дает бросить факел. Лошади были его семьей, единственными друзьями. Нет, не смогу.
  
   Пора уходить. В конце концов, у нас будет фора в пять-шесть часов. Пока проснутся, пока обнаружат факт побега... К тому же, направление побега еще нужно установить. Ладно. Напарник неплохо поработал - подвесной мост опущен, решетка поднята. Подвожу к нему Грома.
  
  - Ри, это Гром. Гром, это Ри, не обижай его, пожалуйста.
  Громадный черный конь с сомнением смотрит на подошедшего Кор'Келана. Фыркает, наклонив голову вбок, к правому плечу.
  - Что, Гром, не впечатляет? Меня тоже, согласен. Но надо потерпеть.
  На этот раз фыркает Ри. Сговорились они, что-ли?
  - Ри, один вопрос, - все же надо это уточнить, а то как бы не оказалось поздно. И так чувствую себя как на пороховой бочке.
  Повернулся ко мне, ждет вопроса. При этом всем видом демонстрирует нетерпение и готовность отправиться в путь.
  - Ты упоминал родовую вражду. Между нами что, кровная месть?
  Ухмыляется, и, явно имея ввиду поднимавшийся вопрос о моем имени, заявляет: - А вот это, Кер, очень долгая история. Мы непременно обсудим это... позже.
  Ну не гад ли злопамятный, а?
  
   Ну что же, запишем еще один факт в копилку странностей. Гром совершенно спокойно отнесся к моему новому напарнику. Позволил положить руку на морду, благосклонно позволил погладить гриву. Спокойно воспринял прыжок в седло. Ничего не понимаю, аргамака подменили? Подхожу к Герцогине. Ногу в стремя, руку на холку. Вскакиваю в седло, ерзаю, устраиваясь поудобнее, подбираю поводья. Первые капли дождя выбивают пыльные фонтанчики на пересохших каменных плитах двора. Тронулись.
  
   Ночная скачка прошла мимо меня. Нет, мальчик ранее ездил верхом, и не мало. Но там все было чинно, не спешно, и, самое главное, все мероприятия вроде массовой помывки или выездки молодых лошадок проводились днем. Тут же все было по другому, совсем по другому. Бешеный темп, заданный Ри, выматывал и заставлял задуматься о смысле жизни, судорожно вцепившись в луку седла.
  
   Едва моросивший в первые полчаса скачки дождик плавно превратился в ледяной, струйный ливень, заставляющий пригнуться к повлажневшей гриве Герцогини, скорчившись от холода. Встречный ветер пронизывал до костей. Небо рвали ветвящиеся молнии, в ушах перекатывался грохот грома. Единственным светлым пятном был ход Герцогини. Лошадь шла очень мягко, словно понимая, что на спине у нее сидит совсем не выносливый ребенок, тряски практически не было. Появилось ощущение, что эту скачку я переживу, не приобретя в довесок задницу в форме седла.
  
   Тем временем, Ри свернул с дороги в сторону темнеющего вдалеке леса. Скорость вынужденно упала, лететь сломив голову по лугам в свете едва занимающегося, серого утра будет только самоубийца. Голову, кстати, можно было сломить в самом прямом смысле слова - достаточно было одной норки суслика. Ливень тем временем окончился, превратившись в монотонный, мелкий дождь, плавно сошедший на нет. Начались редкие деревья небольшой рощи, плавно перешедшей в самый настоящий лес.
  
   Аромат сырости, грибов и прелой листвы смешивался с запахом разгоряченных лошадей. Ехать на лошади в лесу в отсутствие привычки, это, я вам скажу, то еще удовольствие. Нет, я не спорю, Ри старался выбирать дорогу попроще, но... Колючие кустарники, ветви деревьев, так и стремящиеся выколоть глаза и хлещущие по плечам, напоминающие толстых змей корни деревьев... То еще удовольствие, уж поверьте. Скорость окончательно упала, смертников в маленьком отряде не было.
  
   Внезапно Ри остановился, поднял руку. Так, замереть. Нужно осмотреться, напарник застыл, прислушивается к чему-то. Как не напрягаю слух, не слышу ничего необычного. Неужели погоня? Да нет, чушь, быть того не может! В замке все с лютого перепоя, это же пока они там опохмелятся, пока разберутся, пока определят направление, пока организуют погоню... К тому же, грунтовые дороги должны ощутимо размокнуть после утреннего ливня, следы смыты. Нет, явно не погоня, но что?
  
   Ри смотрит на меня, отрицательно качает головой. Шепчет, едва слышно: "Стой тут", спрыгивает с Грома, и тихим, неслышным шагом растворяется в лесу. Нет, все же на удивление тихий субъект. Лес вокруг, почва каменистая, неровная. Листья, ветки... А этого Кор'Келана совсем не слышно. Что все таки тут происходит? Спрыгиваю, разминаю ноги. Ладно, пока есть время, надо разобраться со своим новоприобретенным имуществом. Первое, наиболее ценное, у нас кинжал. Ну что же, опускаюсь на колени, достаю узкую полосу прокованной стали из ножен.
  
   Больше всего похоже на кортик с удлиненным лезвием. Гарда чуть загнута вперед, в принципе, на нее можно и нужно ловить вражеский клинок. Но, пока не восстановлю хоть какой-то минимум по ножевому бою, эта идея из области экзотического самоубийства, проще сразу и без затей перерезать себе глотку. Опять же, мои нынешние кисти, кисти ребенка, слабоваты будут для такого, пойманный клинок скорее всего просто вывернет мое же оружие из руки. Обоюдоострый клинок примерно в тридцать-сорок сантиметров, точнее не определишь, но явно меньше полуметра. Не стилет, конечно, но работать ко кольчуге можно, узкий кончик клинка вполне подходит.
  
   На пятке клинка выбито клеймо - круг, пересеченный наискосок двумя параллельными линиями. Что интересно, нет никаких украшений. Совсем никаких. Резьба, камни, гравировка - нет ничего. Рукоять плетенного металла, на конце приварен шарик противовеса. В общем и целом, просто рабочий инструмент строгих линий и качественной ковки. С сожалением убирая клинок в ножны, качаю головой. Где там Ри бродит, нашел ведь время. Встаю на ноги, нужно пройтись, осмотреться...
  
  Это было ошибкой.
  
  Глава 11. Охотница.
  
   Та, что охотится в ночи, чувствовала удовлетворение. Казалось бы, безнадежно потерянный вожак подал знак. Запах его мысли коснулся чутко настороженного сознания варги, уютно устроившейся под корнями вывороченного бурей, успевшего прогнить дерева. Терпеливо сплетенные ментальные сети наконец-то принесли свои плоды. Мысли охотницы приняли новое направление. Вожак, это хорошо. Это просто здорово. Теперь не мешало бы перекусить, за прошедшие три ночи, ее клыки, казалось, совсем забыли вкус мяса.
  
   Подняв покрытую густой серой шерстью голову, Та, что охотится в ночи, или просто Ночь, как ее звали двуногие друзья, повела чувствительным коричневым носом. Конечно, можно было просто перенастроить сеть мысли на новую цель, но охотница предпочитала загонять добычу старым добрым способом. Ну какое может быть удовольствие от охоты, если ты точно знаешь, где находится все еще живая еда? Охотница слишком любила азарт, что бы вот так вот просто убивать цель, она всегда давала жертве шанс. Пусть крохотный, почти незаметный, но все таки дававший возможность выжить. Охота, это ведь поединок, а не просто рассчитанное убийство. А молодая, но уже набравшаяся опыта варга очень любила побеждать.
  
   Жадно впитываемый ветерок принес запах добычи. Косули, три. Самец, самка, детеныш. Ночь облизнулась, охота обещала быть не простой, но нежное мясо с лихвой перекроет все издержки. Сглотнув выделившуюся слюну, она неслышно потрусила в сторону манящих запахов, мягкие лапы легко ступали по присыпанной листьями траве. Так, вот они, пасутся. Слабый ветерок дул в сторону охотницы, почти не оставляя шансов травоядным. Медленными, выверенными движениями Ночь сокращала расстояние. Вот оно, дистанция прыжка. Чуткие животные напряглись, подняли головы. Поздно. Напружинившаяся варга припала к земле. Рывок!
  
   Мощный удар почти стокилограммового сгустка мышц буквально снес маленькую косулю. Не успел утихнуть хруст ломающихся костей, как развернувшаяся варга, с хрустом раздробив выпущенными когтями подвернувшийся под лапы камень, длинным прыжком взлетела на спину бросившейся бежать самки. Удар тяжелой лапы переломил позвоночник, острые клыки с налета рванули шею, разбрызгивая во все стороны алые, одуряюще пахнущие капли. Старый, опытный самец ожидаемо ушел. Пусть себе идет, и лесом, и степью. Кому он вообще нужен с его старой, жесткой плотью?
  
   Мясо старшей убитой косули было именно таким, как она ожидала. Нежное, сочное, с легким мускусным привкусом. Варга облизнулась. Мысли охотницы снова переключились на своего друга: поблизости нет никого, но вожак медленно приближается. Подав сигнал о своем присутствии хозяину, варга задумчиво прищурилась. Вот-вот. Пусть идет сюда, к тушке оставленной ему меньшей косули. А ей, наверное, стоит зайти с тыла. Интересно, ты по прежнему любишь подпрыгивать, вожак? Впервые за три прошедших, кошмарных дня молодая кошка чувствовала себя счастливой. Избранный ею вожак-симбионт все-таки выжил и нашелся. Эта мысль оттеснила куда-то в глубины памяти даже гибель троих совсем молодых, неопытных сородичей. Ну что, друг-вожак-соратник? Поиграем?
  
   Увенчанные пушистыми кисточками уши игриво прижались к голове, глаза, полуприкрытые веками, превратились в узкие щелки. Где-то в глубинах глотки зародилось глухое, рокочущее ворчание, плавно перешедшее в рычащий, стонущий вой. Лес в ужасе замер, казалось, кто все живое затаило дыхание. Боевой крик варги ошеломил лесных обитателей, за прошедшие сотни лет в полной мере прочувствовавших, на своих собственных шкурах, что это такое - ярость измененных существ, сочетающих в себе изощренное звериное коварство кошачьих с интеллектом, почти что равным человеческому. Варга опустила высоко задранную голову, встряхнулась. Пришло время сделать маленький сюрприз вожаку. Скажем... ткнуться мокрым, холодным носом в пахнущую родным запахом руку. Но сзади. И неожиданно. Ведь он так забавно подпрыгивает.
  
   Серая тень стремительно мелькала между деревьев, толчки могучих лап с силой толкали вперед поджарое, без единой лишней капли жира, тело. Все семь доступных варге чувств были напряжены, она привычно, практически без участия сознания, держала в голове солидный кусок леса. Мимо внимания разумного хищника не проходила ни одна мелочь - ни птицы, замолкающие при ее приближении, ни крупные животные, в панике уступающие дорогу.
  
   Внезапно чужой запах обжег ноздри крупной, замершей неподвижным изваянием кошки. Ментальные крылья широко распахнулись, прощупывая сознания находящихся поблизости существ. Запах разума ночной тени! Предчувствие встречи с древним врагом оголило клыки в недоброй улыбке. Впрочем, запах был странным, как будто эта тень старательно натянула на себя человеческую шкуру. Осторожные шаги вынесли кошку на поляну, где присутствовало двое измененных копытных, обыкновенная лошадь-добыча и странно пахнущая ночная тень, медленно поднимающая с колен.
  
   Надо же, совсем котенок, мимоходом удивилась Ночь, с холодным интересом разглядывая со спины мелкую, но все же опасную тварь. Пахнет странно, опять же, не то тень, не то человек. Варге было интересно, что же это за зверушка, может, помесь? Кошке совсем не хотелось убивать ребенка, даже если это ребенок врага... Ладно, пусть вожак решает, но до его прихода странного зверика стоит придержать. Приняв решение, кошка прыгнула.
  
  * * *
  
   Земля стремительно летит на встречу, принимая меня в свои каменистые объятия. Воздух выбит из легких тяжелым, мягким ударом, вздохнуть не дает навалившаяся тяжесть. Горячее дыхание обжигает шею, густой запах зверя забивает нос. Стук копыт обрывается коротким рыком и слегка сжавшимися на шее челюстями. Паника постепенно проходит, сменяясь любопытством. Хотели бы сожрать, уже давно сожрали бы.
  
   Похоже, кому-то из лошадей пришла в голову мысль вмешаться. Странно все это, обычно лошади не рвутся поближе познакомится с крупными хищниками. Кстати, а что за хищник-то? Большой. Тяжелый. Зубы, чуть прикусившие шею, острые. Повадки характерные, кстати, скорее для обученной сторожевой собаки, схватить и не пущать. Меня ведь не рвут на части, поведение совершенно нетипичное для охотящегося хищника.
  
  "Попался", чужое удовлетворение просто-таки изливается на меня.
  Хм, не понял. Оно разговаривает, причем у меня в голове?
  "Сам. Оно.", существо изъясняется короткими, рубленными фразами, которые сопровождается отзвуком чужого недовольства.
  Не только разговаривает, но и слышит?
  "Глупый", ух ты, теперь мне демонстрируют язвительное сочувствие.
  Эээ... Может, слезешь? В ответ доносится веселое отрицание.
  "Нет. Добыча", так, а сейчас меня просто информируют о сложившейся ситуации.
  Интересно, с кем я имею дело?
  "Варга"
  Варга, говорите... Где-то я это слово слышал, точно. Причем уже здесь. Но где? Память услужливо подбрасывает картинку - яркое утреннее солнце, залившее двор замка. Валлерт, заявляющий о потерях в шесть человек и утверждающий об успешной ликвидации четырех варг и одной скользящей-в-листве.
  Похоже, варгу сильно заинтересовали мои мысли. Очень сильно. Чужие чувства захлестывают мое сознание. В основном, напряженное внимание, хотя намешано там много чего: боль, страх, ненависть, жажда убийства...
  "Дальше!", в мысленных интонациях варги ощущается отчетливый привкус напряженного нетерпения.
  Ишь ты, какая любопытная варга. А как насчет попросить? Мягкая лапа опускается мне на затылок, придавливает к земле, и... здравствуйте, листья, давно не виделись. Меня возят лицом по прелой листве как котенка, оставившего кучку в неположенном месте. Эй, я все понял, форсированный допрос не нужен. Вспоминаю лицо показанного барону сыном пленника, то, что произошло потом...
  
   Тяжесть исчезает с моей спины, похоже, полная амнистия. Перевернувшись на бок вижу... кошку. В целом, похожую на домашнюю гладкошерстную мурлыку серого окраса, только вот у этой кошечки в холке больше метра будет, мощные лапки, которые не обхватить двумя ладонями сразу, навевают мысли о соответствующих коготках. Хищное, поджарое тело с широкой грудью, при виде которой любой волкодав удавится от зависти. Ушки с кисточками, ну надо же. Глаза залиты сплошной, густой зеленью. На удивительно самодовольной мордочке светится почти человеческая улыбка.
  
  Глава 12. Война войной, обед - по распорядку.
  
   Дориан мрачно брел обратно к стоянке, согнувшись под тяжестью туши маленькой косули. Маленькая-то маленькая, но вес был приличный. Лес, окутанный тишиной, выглядел пустым и вымершим, не иначе, Ночь постаралась. У молодой варги, с которой Кор'Келан был связан уже несколько лет, было совершенно извращенное чувство юмора. От нее такого вполне ждать можно - сначала запугает все в округе, что бы не путалось под лапами, а потом как подкрадется и... Нет, Ри сам любил хорошие шутки, но то, что творила Ночь выходило по его мнению за всякие рамки. С нее станется, как прыгнет на спину... Потом, правда, лизнет. Извинится, ага.
  
   Ри присмотрел хорошую полянку, нет никаких сомнений, остановиться лучше будет прямо тут. Ход мыслей молодого скользящего был прост. Сухое, надломившееся дерево - за дровами ходить не надо. Недалеко поет в камнях широкий ручей, вода, это совсем хорошо. Косулю в любом случае следовало распотрошить и зажарить, дорога не ближний свет, несколько дней по буеракам лазить до ближайшего поселка. А если уж до родной рощи, так там вообще - неделя пути, и это в лучшем случае. Есть же хочется, причем уже сейчас. У Дориана не было сомнений, лучше уж сейчас несколько часов потратить, зато потом ехать с относительным комфортом, не задумываясь на тему, чего бы им пожевать.
  
   Пока будет жариться косуля, Дориан собирался серьезно поговорить со своим юным спутником. Очень уж он много вопросов вызывал, вопросов, на которые у молодого скользящего не было ответа. Первое, на что еще тогда, ночью, обратил внимание Дориан, это были глаза, очень странные глаза. Нет, форма, цвет, зрачок - все было совсем обычным, человечьим, но вот их выражение... Не бывает у детей таких глаз. Особенно у детей, только что своими руками прикончивших несколько вооруженных стражников. Мальчик должен был быть растерян, скорее всего он должен был пребывать панике, переживать шок... К сожалению, ребенку об этом забыли сказать. Ну-ну, паника... На этой мысли Дориан мрачно усмехнулся. Глаза Кера, как в конечном счете представился незнакомец, были похоже на кусок застывшего, серого льда. Не паника там была, а холодное, уверенное спокойствие, и готовность идти до конца.
  
   Искреннее недоумение у Дориана вызвал вопрос имени странного мальчика. Сначала скользящий решил, что его считают врагом, не достойным даже знать имя своего спасителя. Но, раз так, зачем было рисковать, лезть в подземелье, в котором он сидел, и бить охрану? Так нет же, незнакомец вовсе не считал себя А'Керуин. Сам ведь признал, что о своем народе он не знает практически ничего. К имперцам он себя тоже не относил, это очевидно. Не бывает таких имперцев, у тех ведь при виде скользящих-в-листве реакция одна - увидел - убей! Торговли, даже контрабандной, у Великого Леса с империей нет. Не нужно им ничего, сделанного руками мастеров Кор'Келан, все трофеи сжигаются или отправляются в переплавку. Значит, не враг? Тогда отказ назвать имя свидетельствовал исключительно об испытываемом презрении и нежелании общаться вообще!
  
   Когда же мальчишка заявил, что у него нет имени, Ри буквально впал в ступор. Как это у человека может не быть имени, интересно? Ладно, не совсем у человека, у полукровки - но тем не менее! А'Керуин, хотя и были теми еще сволочами - но имена своим детям давали, это уж он знает абсолютно точно. Ответы получить было просто необходимо, потому как эти самые ответы ему придется, хочет он того или нет, предоставить старшим. Шутка ли, провести домой отродье древнего врага, его же собственное начальство из стражи листа на уши встанет. И не только оно.
  
   С этой мыслью Ри вышел на поляну, где оставил Кера ждать, пока он найдет подавшую знак варгу. Варга тоже тут, вон, судя по ошалевшему и помятому виду мальчика, уже успела познакомиться. Ну да, варги тоже не любят теней. Ох, как не любят.
  
  - Вижу, вы уже успели познакомиться?, - весело поинтересовался Дориан.
  
  * * *
  
  - Вижу, вы уже успели познакомиться, - произнес веселый голос Ри.
  
  Кажется, тут сидела варга? Нет, мне определенно показалось. Вон, катается по земле, серым урчащим клубком. Откуда то снизу, из под клубка, сдавленно пищит Дориан.
  
  - Ри, ты со своей варгой сговорился что-ли?, - недовольно бурчу я, - Что ты, что она со спины подкрадываетесь.
  - Варги, они такие, - при этих словах высунувшего из клубка шерсти Дориана варга весело осклабилась,- Привыкай. Юмор у них, знаешь ли, специфичный.,- мрачно добавил он. - Слезь с меня, пожалуйста.
  - Ри, - перехожу к делу, - Ты нашел, что искал?
  "Да", вступает в разговор варга.
  - Нашел, хотя и не совсем то, что искал, - согласно кивает Дориан. - Поехали, тут недалеко. Нас Ночь мясом свежим побаловала.
  - Ночь? - недоуменно поднимаю бровь.
  "Я".
  - Очень приятно, кошка. Меня можешь звать Кер.
  "Не кошка. Варга. Или Ночь", так, похоже кошечка слегка раздражена. Не стоит мне злить громадную варгу, чревато это.
  - Я запомню, извини. Но, Ри... Если ты не помнишь, то мы в бегах. Нам спешить нужно, догонят же, спросят за все хорошее. И за стражников убитых, и за лучших лошадок барона. И за сбежавшего тебя, кстати, тоже.
  - Не бойся, Кер. Все учтено, крюк мы дали хороший. В этой части леса нас искать начнут, в лучшем случае, через день. Мы же в сторону империи почти три часа скакали, разве не помнишь?
  - Я тебе говорил вроде... Не знаю я ничего.
  - Я помню, - ишь, какая хищная, просто предвкушающая улыбка у него. - Поехали, потом обсудим все. Очень уж кушать хочется, ваш барон на редкость негостеприимный хозяин, даже не покормил.
  
  И мы поехали. Ехать, впрочем, пришлось совсем не далеко, до выбранной Дорианом поляны было всего-то шагов двести.
  
   Дориан спешился, направившись прямо к лежащей в траве туше не крупной зверушки. Я спрыгнул с лошади, осмотрелся по сторонам. Да, место уютное. Сквозь сомкнутые кроны высоких деревьев пробиваются лучи солнца, камней почти нет. Интересуюсь у Дориана, есть ли поблизости ручей. Оказывается, есть - Ри, уже сбросивший рубашку и занявшийся разделкой туши, кивает направо. Значит, что? Первым делом надо привести в порядок наш транспорт. Разгружаю вьюки с прихваченной строевой лошади, а вот расседлывать Грома и Герцогиню полностью не буду, береженого бог бережет. Пусть Дориан и уверен, что нас тут не найдут, но кто ж его знает. Напоминаю себе, что тут мне не там, сетей связи у наших оппонентов нет, вертолетов тоже не наблюдается пока что. Так что поднять и скоординировать облаву за прошедшие с момента побега полдня они не сумеют, но все вбитые в голову рефлексы буквально кричат криком. Ну как же, теряется самое ценное время, за которое и следует уйти подальше в отрыв.
  
   По идее, после утренней скачки лошади уже должны были остыть, полчаса минимум успело пройти, с того момента, как мы остановились и Дориан ушел на прогулку. Наскоро протерев лошадей попонами, веду их к ручью. Напоить, подготовить торбы, засыпать прихваченный из конюшни овес, пересыпать солью... дел хватало. Наконец, заканчиваю с лошадьми. Интересные все же звери эти аргамаки - если строевая, прихваченная под груз каурая лошадка опасливо косится на варгу, то ни Гром, ни Герцогиня и ухом не ведут. Подумаешь, большая кошка, эка невидаль. В общем, в и без того переполненную копилку падает очередная непонятка.
  
  - Кер, ты закончил с лошадьми? - это перемазанный в крови Дориан поднял голову от полуразделанной тушки.
  - Угу, вроде все отлично. Через часок-другой можно будет выезжать.
  - Это хорошо, это здорово. Как раз за пару часов мы с едой и управимся. Тогда давай так, я тут начну резать мясо для жарки, а ты займись костром. Костров нужно сделать три, что бы время не терять, дров набирай побольше, мяса у нас много.
  
  Я задумчиво смотрю на сухое дерево. Нда. И как мне вот это вот все без топора превратить в дрова? Ствол, хоть и упавший на землю, все еще сухой и крепкий. Интересуюсь у Дориана:
  - Ри, просвети дурака, а как мне из всего этого сделать дрова? Того сушняка, в который превратились обломанные при падении ветки, нам явно не хватит. Есть идеи, как тут без топора обойтись? Кинжалом своим я буду пилить это бревно до послезавтра, как раз, глядишь, и облава подоспеет.
  Ри только головой покачал:
  - А Ночь, по-твоему, чем сейчас займется?
  
   Лежащая клубочком варга лениво почесала за ухом. Смерив взглядом полуприкрытых глаз ствол упавшего дерева, потянулась, и... В общем, получил я ответ на вопрос, каковы же коготки у большой кошки. Солидные у нее коготки. И, судя по всему, очень даже острые и прочные. Хруст и скрип разносились, наверное, на весь лес. Я с уважением покосился на варгу, от такого инструментария, скорее всего, и бронежилет не спасет, пропорет на вылет своей мягкой лапкой. Кевлар, он же режется на ура. Про кольчугу сеточкой вообще молчу, там исход летальный гарантирован.
  
  Дрова, говорите... Интересуюсь:
  
  - Ты мясо жарить как собираешься? Какие костры делать?
  - Ну... Посуды у нас нет никакой, времени мало, поэтому придется делать на прутьях.
  - Понятно, значит, три узких и длинных?
  
  Получив утвердительный кивок, приступаю. Толстые деревяшки, значит, вниз, а те, что потоньше, соответственно наверх. В середине нужно под растопку сообразить эдакую пирамидку из сушняка, внутрь нее сунуть мха и совсем уж тонких веточек. И так три раза подряд. Теперь остается все это разжечь. И каким же, блин, образом? Спичек с зажигалками в окружающей действительности я как-то не наблюдаю. Трением что-ли придется? Перспектива терять кучу времени на верчение двух деревяшек как-то в восторг не приводит. Чувствуя себя последним идиотом, обращаюсь к Дориану:
  
  - Объясни, пожалуйста, глупому мне, Ри. Как мне, собственно, костры разжечь?
  Тот только головой и покачал. Со вздохом поинтересовался:
  - Кер, ты еще более странный, чем я думал. У тебя на поясе что висит?
  
   Задумчиво смотрю на широкий кожаный пояс, доставшийся мне в трофеи от ученика палача. Так, кинжал в ножнах, кошель. А, ну вот же, небольшой, плотно закрытый футляр сбоку. Внутри полоска рифленого металла, сильно смахивающая на грубоватый напильник, камешек и аккуратно свернутая, опаленная льняная тряпка. Ясно. Трут, кресало, огниво... Каменный век, да и только. Несмотря на кажущуюся простоту процесса, пришлось попотеть, что бы поджечь и раздуть тряпочку. Про то, какими муками было перенести с тлеющей тряпочки огонь на растопку своего первого костра, я совсем молчу. Это вам не со спичками, особенно специальными, не гаснущими от ветра...
  
   Но, так или иначе, костры, весело потрескивая сухими дровами, наконец-то начали разгораться. Дориан тем временем успел умыться, срезать коротким мечом росшую у ручья небольшую, тонкую березку и изготовить из нее рогульки и деревянные шпаги под мясо. Процесс пошел, над поляной поплыли божественные запахи. Дориан предвкушающе улыбнулся, и, кивнув мне на место у центрального костра, устроился напротив. Давно ожидаемый обеими сторонами разговор наконец-то начался.
  
  Глава 13. О чем следует говорить за обедом.
  
  - Ну, выкладывай., - произнес Дориан, ерзая и устраиваясь поудобнее. Так, понятно, пока из меня не вытянут все подробности, мы никуда не поедем.
  - Выкладывай, говоришь... Видишь ли, Ри, история вышла очень странная. И началась она с того, что я умер.
  - Да? И как давно случилось это прискорбное событие? - идеально очерченная бровь Дориана ушла куда-то на лоб.
  - Дней пять тому назад. - говорю со вздохом. - Вся проблема в том, Ри, что умер я совершенно в другом мире. И только потом оказался здесь, в теле подростка.
  - Интересно у тебя выходит... Значит, вот так вот запросто взял и оказался тут, на Аллоре, да? Тогда объясни мне, Кер, почему ты заявил, что у тебя нет имени? Допустим, имени мальчишки, куда тебя забросило ты мог и не знать. Но... У тебя на родине что, имена не в ходу?
  - Почему же, очень даже в ходу. У нас ведь, по сути, у каждого человека аж три имени - личное, имя отца, и родовое.
  - Вы там что, все дворяне? - на лице Дориана крупными буквами написано недоверие.
  - Нет, дворян у нас там нет уже давно, просто так принято. Хотя, кое-кто, надо сказать, совсем не прочь возвыситься над теми, кого зовет быдлом. Новая аристократия, мать их. Дело в другом, Ри. После того, как я очутился здесь, сознание сыграло со мной странную шутку - я теперь воспринимаю местный язык как родной. А он отличается от моего старого языка очень даже сильно. Я просто не могу произнести свое старое имя, выходит какая-то чушь.
  - И все же? - глаза наклонившегося вперед Дориана горят нешуточным любопытством.
  Тяжело вздыхаю:
  - Ну хорошо, Ри, я попробую.
  После нескольких безуспешных попыток мне удается извлечь из своего горла нечто вроде Ир'гери-Тор Лек-А'Ндеро Туэ'Миан. Угу, Игорь Александрович Туманов, очень приятно познакомиться.
  - Ну что, Ри, похоже это на имя человека?
  - Нет, Кер. Не обижайся, но это больше смахивает на бред пьяной лягушки. Странный все же у вас там язык.
  - Это не у нас язык странный, это у вас тут он совсем другой. А так, ты сам только что ответил на вопрос, почему у меня нет имени. И знаешь... Тот человек все же умер. Нет его больше, был, да весь вышел.
  - Нда, история..., - Дориан только головой покачал, - Ладно, будешь Кером. Знаешь, это имя тебе вполне подходит., - ехидно прищурился Дориан.
  - Кер так Кер, мне, в принципе, все равно. Ри, объясни мне другое. У тебя был какой-то странный интерес к моему имени. Почему, особенно в той ситуации, когда еще ничего не было решено, ты так упорно старался узнать мое имя?
  - Ах да, ты же не знаешь. А разве... предыдущий хозяин твоего тела тебе ничего не говорил?
  - Все не так просто, Ри. Мальчик, в тело которого меня забросило, очень мало знал о том, что происходит. Да и вообще, об окружающей реальности у него знаний было очень мало. Его ведь попросту затравили, еще в детстве. Знаешь, лучшими его собеседниками были лошади... Они, по крайней мере, всегда были готовы выслушать его, и не отвечали на вопрос ударом. Все остальные рассматривали его или как мелкого, но полезного раба, умеющего ладить с любой лошадью, или как средство поразвлечься, чаще всего очень грубо. Ты что же, всерьез полагаешь, что рабу положено хоть какое-то образование? - я грустно улыбнулся.
  - Еще хуже то, что за несколько дней до того, как старший сын барона привез тебя в замок, нас с малышом сильно избили. Судя по ощущениям, эта сволочь, Даргет, оформила нам сильное сотрясение мозга, мальчик после этого вообще перестал на что-то реагировать. Потом... Ну, потом было три дня, наполненных безумным бредом, но тогда же было и одно, очень интересное, видение из детства. Я увидел родителей малыша, Ри. И отец, в этом самом видении, не был человеком.
  Дориан с напряжением смотрит мне в глаза:
  - Кер, опиши мне, как выглядел твой отец?
  - Невысокий, как минимум, на целую голову ниже матери. Цвет кожи рассмотреть было очень сложно, в комнате была почти полная темнота, разве что камин горел. Единственным нечеловеческим признаком были его глаза, еще более странные, чем твои. Они были миндалевидной формы, радужка желто-коричневого оттенка. И, самое главное, там был вертикальный зрачок, очень похожий на змеиный. В конце концов, он просто растворился в темноте. Исчез.
  - Все верно, именно так и описывают А'Керуин.
  - Описывают? То есть, ты хочешь сказать, что ты лично никогда не сталкивался с ними?
  - Нет, Кер, я никогда не сталкивался с А'Керуин. Ты первый из их рода, с кем я познакомился.
  - Ну, как ты уже знаешь, я не совсем А'Керуин. Так, полукровка. Но, возвращаясь к теме имен... Может, все же объяснишь свою реакцию? - теперь моя очередь напряженно смотреть в глаза Дориана.
  Дориан смущенно почесал кончик носа:
  - Кер, ты извини, если я тебя тогда невольно обидел. Я же не знал... В общем-то, никакой тайны тут нет. Есть несколько простых правил этикета: если твой враг не представляется, он считает тебя слабым, никчемным противником. Если же просто незнакомец, не имеющий к тебе никаких претензий, отказывает тебе назвать свое имя - то он, считай, просто облил тебя презрением. Посчитал недостойным собеседником, если угодно. Так представь себе, что я должен был думать, когда ты сначала предложил мне дружбу, а потом, в ответ, облил презрением., - все, на что меня хватило после такого заявления, так это на то, что бы вопросительно вздернуть бровь.
  - Ну да. Не знаю, как было принято в твоем мире, но у нас по короткому имени общаются разве что друзья, к остальным принято обращаться по обычной, полной форме. Имей в виду, на будущее - полная форма от имени Кер вовсе не Керуин., - снова ухмыляется, - Полная форма для твоего имени звучит как Ланкерт.
  - В общем, имело место быть некоторое взаимное недопонимание, вот и все. Но, Ри. Что там насчет родовой вражды?
  - Знаешь что, Кер? Очень уж есть хочется... Давай-ка я сниму с огня мясо, первая порция уже прожарилась, мы перекусим, и, пока жарится следующая часть - я тебе все объясню, хорошо?
  
   И мы приступили к импровизированному обеду. Конечно, мясо, зажаренное на огне костра, даже не на углях, особенно без хлеба, к деликатесам не отнесешь, но, как говорится, голод - лучшая приправа. Наскоро прожевав свою порцию, я вопросительно уставился на все еще жующего Дориана.
  
  - Вот ведь торопыга, - невнятно пробормотал скользящий, дожевывая свою долю.
  - Итак..., - намекающе протянул я.
  - Ну что же. Все, на самом деле, очень просто. Практически сразу после великой катастрофы, когда мир оказался буквально разодран на куски, А'Керуин попытались занять лидирующие позиции среди выживших. Выживших же, согласно наших летописей, было вовсе не так уж много, ведь не прошло и года после падения огненной горы, как разразилась чудовищная эпидемия. Если из десяти тогда живущих выживало трое, можешь считать, что этим троим крупно повезло.
  - Ваших? То есть, летописей Кор'Келан?
  - Да. С тех времен архивные данные сохранились разве что у нас и у твоих сородичей. Люди... Люди потеряли все, как обычно. Рукописи людских библиотек, знаешь ли, изумительно горели после каждой смены властей.
  - Погоди. Ты хочешь сказать, что между двумя народами в седой древности пробежала черная кошка, и с тех пор вы с ними на ножах?
  - Кошка, говоришь? - при этих словах Дориан мрачно улыбнулся. - Милое преуменьшение. Скорее уж, здоровенная черная варга. Которая, к слову, вовсе никуда не уходила. Последняя большая война с южной конфедерацией, где в большинстве своем заправляют твои сородичи, отгремела около шестидесяти лет назад. Мы потеряли пятую часть Великого Леса, черт бы их всех побрал. И спасло нас, строго говоря, только вмешательство империи, которая просто не могла отдать своим заклятым друзьям с юга столь лакомый кусок земель. С тех пор мир так и не был заключен, неустойчивое равновесие может обрушиться в любой момент.
  - Следовательно, вас сейчас по сути спасает только то, что у южной федерации с империей своих проблем хватает, и первый, кто нападет на вас, получит удар в спину от соседа?
  - В общем и целом - да, так оно и есть.
  - И по какой же это причине ваши заклятые друзья до сих пор не договорились? Всегда ведь можно скушать пирог на двоих, а потом вернуться к прежним разногласиям?
  - Хо-хо. Это империя-то договорится с нелюдью? Да для них южане еще хуже нас, потому как будучи людьми, они якшаются с проклятыми измененными! А'Керуин ведь не просто живут на юге, у них там есть свое государство, и щупальца их власти пронизывают всю конфедерацию. А для империи, знаешь ли, все разумные, не являющие при этом людьми - порождения мрака, виновные в том, что боги обрушили свой гнев на Аллор.
  - Гнев богов, это так называют падение метеорита?
  - Да, именно так. Почему бы не обвинить во всем тех, кто отличается от тебя, и на волне истерии не взять власть? Примерно это и провернул пять сотен лет назад первый император севера, Лоар Великий, объединивший семь северных королевств в одно. У нас это событие принято называть "большой резней", в империи же это называют благим очищением, принесенным Спасителем. На руку первому императору сыграло еще и то, что эпидемия, опустошившая Аллор, практически не затронула ни А'Керуин, ни мой народ.
  - И почему же так вышло? Это ведь и правда наводит на мысли.
  - Ну да, наводит. Все объясняется очень просто, Кер. Такими уж нас создали - ни Кор'Келан, ни А'Керуин практически ничем не болеют. Раны, переломы, да старость, наконец, со всеми ее прелестями - это сколько угодно. Но болезни... Нет.
  - Секунду, Ри. Ты сказал - созданы. Когда и кем?
  - Нашими общими предками. Теми людьми, что жили до катастрофы. Они умели многое, и все ныне существующие расы измененных, это дело их рук.
  - И много их, этих рас?
  - На самом деле, нет. Про Кор'Келан и А'Керуин ты уже знаешь, больше похожих на человека рас древние вывести не успели. С варгами и аргамаками ты тоже знаком. Есть еще лунные голуби - чуть ли не идеальное средство связи, используемые повсеместно.
  - Ты хочешь сказать, что, ненавидя измененных, империя тем не менее использует аргамаков и этих лунных голубей?
  - Да, и в этом нет ничего особенного. Хотя измененные лошади и голуби значительно умнее своих обычных сородичей, обладая при этом множеством полезных качеств, они все же ведут примерно тот же образ жизни. Вполне допускаю, что правящая верхушка империи все это знает, там правят далеко не идиоты, но использовать измененных очень выгодно. И, что важно, при этом никто никогда не докажет, что аргамаки - на самом деле не совсем лошади. Ведь они вполне способны давать потомство с обычными лошадьми, хотя предпочитают этого не делать.
  - Как насчет варг?
  - О, варги это особый случай. Их создали как раз для нас, как боевых компаньонов.
  - Какие же задачи возлагали древние на Кор'Келан и А'Керуин?
  - Тут все просто. Нас создавали как идеальное средство для лесной войны. На самом деле те свойства, которые придали моему народу древние, как нельзя лучше подходят для действий в лесу и горах. Кор'Келан с древнего наречия так и переводится - "Последний шепот леса". Твоих же сородичей сделали для внезапных, ночных атак и операций по наведению тотального беспорядка в тылу врага. А'Керуин, собственно, и переводится как "Смерть, танцующая во тьме".
  - Поэтичные у вас, смотрю, были предки. Это что же, я назвался...?
  - Ну да. Смертью. - с очень ехидной улыбкой проинформировал меня Дориан.
  - Нда, мог бы и предупредить.
  - Ну зачем же, Кер, так ведь интереснее., - вот чем он похож на свою варгу, так это непередаваемым ехидством. Два сапога пара, блин.
  - Ладно, хватит разговоров. Солнце уже прошло зенит, пора выдвигаться. А то и правда, могут найти. И еще одно, Кер. Соберись. Совсем скоро легкая дорога закончится, и нам придется в прямом смысле слова продираться через непролазную чащу.
  - Чаща это хорошо, чаща это здорово. Вести поиски по буеракам - то еще удовольствие, по себе знаю. Ты мне одно скажи, лошади там пройдут?
  - Аргамаки точно пройдут, а вот третью лошадку, как ни жаль, придется оставить. Там для нее дороги нет, увы. - с этими словами Дориан встал, и принялся собирать поджаренное мясо. Разговор явно был окончен, пора проверить лошадей и отправляться в путь.
  
  Интерлюдия I. Замок Талле, утро текущего дня.
  
   Тревога в замке Талле поднялась сразу, как только закончился ливень. Потоки ледяной воды привели в сознание не успевшего толком протрезветь молодого графа, который потратил добрую толику времени на осознание произошедшего. Как же так, прекрасная фея оказалась плохо выбритым, дурно пахнущим "феем"! Буквально через несколько секунд пришел в себя и стражник, узревший стоящего перед собой графа с полуспущенными штанами. Впрочем, от взаимных разборок с последующим мордобоем и результатом в виде петли для стражника, и навсегда испорченной репутации для графа, их спасло осознание простого, но тяжкого грядущими последствиями факта. Ворота замка, вечером бывшие на замке, приветливо скалились поднятой решеткой и опущенным мостом!
  
   Дальше все личные проблемы отошли на второй план: Вират рванулся к донжону, ожидая увидеть горы смердящих, выпущенных кишок и лужи крови, а солдатик кинулся докладывать своему непосредственному начальнику, уже предвкушая все те чудеса, которые обеспечит ему полупьяный Кларенс. Собственно, молодой человек заранее смирился с десятком-другим плетей, надеясь только, что наказание за очень серьезный проступок ограничиться только ими.
  
   А дальше поднялся великий шум. Разбуженный, но так и не проспавшийся толком барон Грегг орал дурноматом на капитана своей же дружины, дружина, дружно маявшаяся головной болью, нестройными рядами выстроилась на мокрых плитах двора, в проеме дверей донжона маячили испуганные слуги.
  
  - Капитан, где была стража? Какого дьявола у нас происходит? Вам за что платят, отвечайте! - рычал барон, брызжа слюной из широко распахнутого рта. В глазах барона плескалась темная вода безумия, обещающая лютую, мучительную смерть всем виновникам.
  - Но, мой барон... Стража была выставлена, как обычно в дни больших празднеств в мирное время, один страж у ворот. - судорожно сглатывая, пробормотал капитан Морн.
  - Ах один, ах страж! - барон захлебнулся яростью, и, переведя дыхание, вкрадчиво спросил., - Надеюсь, он... жив?
  - Разумеется, мой господин, - командир дружины переломился в поклоне и рявкнул на весь двор. - Эй, Норти, бегом к господину барону, живо!
  Помертвевший стражник медленно, на негнущихся ногах, вышел из строя. Юноша не ждал для себя ровным счетом ничего хорошего. Да что там, свою неминуемую судьбу Норти уже прочел в налитых дурной кровью глазах господина барона.
  - Что скажешь, дружок? - приторно-ласковым голосом задал вопрос Грегг нор'Талле, нависая над съежившимся стражником.
  - Одну минуту, барон, - откуда-то сбоку раздался холодный, полный уверенности в своем праве вмешаться, голос. Грегг просто не поверил своим ушам, это что, десятник Варс? Да нет, ему наверное, почудилось. Нанятый полгода назад десятник, будучи отличным бойцом, отлично знал, как именно следует общаться с благородным господином. "Всех на кол!" только и успел подумать Грегг нор'Талле, глядя на приближающегося уверенным шагом десятника.
  - Ознакомьтесь, барон.
  Остановившийся в двух шагах перед ним десятник, заложив левую руку за спину, правой протянул небольшой квадрат черной черной кожи. Глаза барона нор'Талле прикипели к вытисненной причудливой серебряной вязью эмблеме, известной всей знати империи. Орел, хищно раскинувший крылья над Аллором, гербовой знак внутренней стражи Спасителя!
  - Полагаю, нам следует поговорить, нор'Талле. - произнес лжедесятник, кивнув на мрачное здание кордегардии, - Наедине. Капитан Морн, - Варс перевел холодные глаза на поежившегося от взгляда бывшего подчиненного командира дружины, - думаю, излишне напоминать, что рядовой Норти пока что должен находится в полном здравии и трезвом рассудке? Я планирую пообщаться с ним, позже. Пройдемте, барон.
  
   В мрачном караульном помещении кордегардии, сейчас освещенном огнями множества факелов, было практически пусто, тяжелая дверь, ведущая во внутренний коридор была плотно прикрыта. Отлично, мелькнула мысль, разговор уж точно будет наедине, ведь Варс хорошо знал на собственном опыте, что дверь почти не пропускает шум. Крики жертв Сальса, обычно разносившиеся по первому этажу, как правило не проникали в помещение караулки. Ну, в самом деле, не считать же свидетелем труп несчастного Кларенса?
  - Присаживайтесь, барон, в ногах правды нет, - со тяжелым вздохом произнес опершийся спиной на стену у камина Варс, заправив большие пальцы рук за пояс.
  - Представьтесь, - хмуро буркнул в ответ Грегг нор'Талле.
  - Собственно, Варс анор'Эстаф, лейтенант внутренней стражи.
  - Позвольте-ка... Его светлость Торам нор'Эстаф вам кем приходится?
  - Дядей он мне приходится, - нетерпеливо прервал барона сбросивший личину послушного десятника молодой аристократ.
  - Грегг, к дьяволу реверансы, у нас совсем нет времени. В полдень тут будет усиленный отряд из столицы провинции. Ну да, а вы как думали? Я еще вчера воспользовался вашей голубятней. Милая девушка, которая присматривает у вас тут за птичками, была счастлива оказать услугу представителю службы императора. Кстати, барон, а зачем вам столько лунных птиц? Я насчитал шесть, целое состояние по нынешним временам.
  - У меня много почты, - прищурился Грегг нор'Талле. - Впрочем, вы кажется упомянули отряд внутренней стражи, который будет тут совсем скоро. Перейдем к делу?
  - Конечно. Итак, что вам известно о произошедшем?
  - Только то, что мне успел доложить капитан Морн. Ворота нараспашку, три трупа в кордегардии, пропало несколько лошадей, бежал пленник.
  - Это все? Тогда вот что, барон... Сделаем так. Сейчас же проверьте, все ли обитатели замка на месте, если кто-то пропал - немедленно сообщите мне. У вас же десять всадников в дружине, верно? Немедленно прикажите сформировать пять поисковых групп, по два всадника на каждую, в каждую группу передайте по лунному голубю. Пусть проверят деревню, окрестности замка, дороги. Максимум через час пусть выпускают голубей с докладом и возвращаются сами. И еще, барон... Если сегодня в замке найдется хотя бы один кретин, который просто посмотрит на вино, я лично обещаю устроить ему длительную познавательную экскурсию на рудники. Вопросы, барон?
  - Только один. Такая суета, и все ради чего? Ну сбежал этот лесной выродок, дальше то что?
  - Боюсь, барон, что ответ на этот вопрос будет стоить вам слишком дорого. Впрочем, на наших шеях итак уже затягивается петля, поэтому настоятельно рекомендую вам поспешить. Мне же необходимо переговорить с Морном, осмотреть жертвы и камеру бежавшего. Но, для начала, пригласите сюда Норти. Как-никак, единственный живой свидетель. - усмехнулся Варс.
  
   Барон нор'Талле сухо кивнул и отправился на выход. Проклятие, голова просто раскалывается, но ублюдок из псов императора, как за глаза, шепотом, называли его службу, совсем не шутил. Собственно, Грегг с огромным удовольствием выпустил бы новоявленному лейтенанту кишки, но... Кто может гарантировать, что ублюдок был тут один? Да и свидетелей, видевших совершенно живого Варса утром, много. Как ни жаль, но списать его на ночные забавы скользящих не выйдет. Барон окинул двор замка мрачным взглядом.
  - Морн, отправишь Норти в кордегардию, сам жди у дверей. Когда лейтенант закончит разбираться с ублюдком, зайдешь сам, к тебе будут вопросы. Ответишь, покажешь... Выполнять.
  Рука капитана Морна с силой сжала плечо Норти:
  - Ты, недоносок. Слышал, что приказал господин барон? Выполнять!
  Морна, собиравшегося зайти следом за буквально влетевшим от сильного толчка в караулку рядовым, остановил ледяной голос лейтенанта:
  - Подождете за дверью, капитан!
  Норти, сжавший плечи и опустивший голову в ожидании расправы вздрогнул от спокойного, негромкого голоса:
  - Что, приятель, плохи твои дела? - от спокойного, уверенного голоса десятника рядовому стало чуть легче.
  - Посмотри сюда, Норти, - десятник продемонстрировал юноше тот самый клочок черной кожи. - Ты все понял? Я - твой единственный шанс, Норти. Здесь, у барона Грегга, тебя ждет только кол. Но возможность уехать отсюда живым еще нужно заслужить. Итак, ты готов?
  - Что... Что я должен сделать, господин? - с трудом выдавил из себя рядовой Норти.
  - Сделать? Нет, делать тебе не придется ничего. Нужно всего лишь ответить на мои вопросы, приятель. Честно ответить. Итак?
  - Спрашивайте, господин, я... я расскажу все! - в помертвевших от ужаса глазах вспыхнул луч надежды.
  - Очень хорошо, Норти. Расскажи мне все, что случилось прошлой ночью. Не спеши, чем тщательнее ты вспомнишь, тем лучше для тебя.
  - Да, господин. Ну, десятник Кларенс поставил меня у ворот на всю ночь, представляете? На всю ночь! Никаких смен, все праздновали возвращение господина Валлерта, а я должен был охранять ворота. Ну, я охранял. Когда закончилась вторая стража, праздник почти окончился, все солдаты уже спали.
  - Вот как? Ты видел незнакомые лица?
  - Нет, господин. Никого незнакомого не было, даже гости господина барона, и те, все уже бывали в замке. Ну вот. Я стоял на посту.
  - И что же произошло потом?
  - Потом, господин, во двор вышел гость господина барона. Молодой граф анор'Арс, знаете? Он был очень пьян, господин. На ногах толком стоять не мог. Ну, вот, значит, я стою на посту, а господин граф идет ко мне. Подошел он ко мне, господин, и полез обниматься. Назвал прекрасной юной леди, господин, потащил в центр двора, сказал, что мы будем танцевать.
  - Так, хорошо, и что же произошло потом?
  - Не знаю, господин. Потом темнота, я только утром в себя пришел, дождь был сильный, водой меня и отлило.
  - И что ты увидел утром?
  - Утром? - Норти залился густым румянцем, - Господин, а может, не нужно?
  - Нужно, Норти, нужно. Ты же хочешь уехать из Талле живым, не так ли?
  - Ну... я увидел господина графа, господин Варс. Он... он был... без штанов, господин.
  - Как, совсем? - иронически поднял бровь молодой аристократ.
  - Нет, господин. Штаны были. Но, спущенные до колен, понимаете... Я подумал, он... Господин, я...
  - Хорошо, Норти, успокойся. Ты ведь был одет, не так ли?
  - Я? Конечно, господин!
  - Вот видишь, ничего страшного не случилось. Успокойся, приятель, все уже позади. Вспомни, было ли что-то необычное?
  - Господин, мне кажется, что у господина графа пропал кинжал.
  - Какой кинжал? - при этих словах Варс подался вперед. - Вспоминай, Норти, это очень важно!
  - Ну, длинный, почти как короткий меч. Тонкий, ножны не широкие совсем были.
  - Хорошо, Норти. Ты почти выбрался из западни. Можешь вспомнить что-то еще? Что произошло перед тем, как ты потерял сознание?
  - Ничего особенного, господин. Господин граф опирался на меня, бормотал, что я прекрасная фея.
  - Вот как? Это все?
  - Ну, мне показалось, что я слышал какой-то шорох. Знаете, как будто из ножен клинок доставали. Но, клянусь кровью Спасителя, не было рядом никого! Я бы заметил, господин, во дворе мы были одни.
  - Я все понял, успокойся, Норти. Скажи, тебя уже осматривал целитель?
  - Никак нет, господин!
  - Вот и хорошо. Отправляйся к целителю, пусть тебя внимательно осмотрит. Особенно обратит внимание на голову и шею, ты ведь был в кольчуге, не так ли?
  - Так точно, господин!
  - Вот и прекрасно. Заодно, разыщи господина графа. Передай этой пьяной мрази, что он обязан явится к целителю для осмотра. Разрешаю сослаться на меня. И, Норти...
  - Да, господин?
  - Можешь повторить ему мои слова, заслужил. Все, иди, у меня много работы.
  
   Варс анор'Эстаф, младший офицер по особым поручениям службы спасителя, холодно смотрел в спину буквально улетевшего на крыльях надежды рядового. Ну что же, эта дерьмовая операция обеспечения наконец-то подошла к концу. Как же его утомил этот проклятый замок, полный помешанных на убийствах кровожадных кретинов. Что папа, что детки, кровь-то одна... Вообще, Варс считал, что ему очень повезло. Неизвестный преступник, точнее, агент, в этом у Варса не было уже почти никаких сомнений, допустил ошибку - он оставил в живых свидетеля. Это только кажется, что свидетель не сказал ничего, на самом деле, информации было много. Конечно, пришлось пообещать ему, что он уедет из замка живым, но... В конце-то концов, в столице провинции пыточные службы оборудованы ничуть не хуже, чем в замке Талле. Ассортимент инструментария там, несомненно, даже богаче. Так что слово свое он, считай, сдержал - из замка молокосос уедет живым. А что будет потом, так Варс ему не Спаситель, что бы гарантию на всю жизнь выдавать, не так ли? Варс удовлетворенно потянулся, день начался решительно неплохо, но нужно было спешить, впереди его ждала та еще куча работы.
  
  * * *
  Совершенно секретно.
  Начальнику особого управления
  службы Спасителя в провинции Леандор,
  генералу Локхарду нор'Риаллах.
  Лично в руки!
  
  Докладная записка.
  
  
  Мой генерал!
  
  Сегодня ночью произошла чрезвычайная ситуация. Из замка, название которого Вам известно, бежал пленник, о взятии которого Вам было доложено вчера днем. В ходе оперативно-следственных мероприятий установлено, что:
  
  1) В замке и его окрестностях действовала группа поддержки иностранной агентуры, в количестве не менее двух человек. Данный вывод основывается на том, что из конюшни барона пропало три лошади (одна, вероятно, была взята под пленника).
  2) Группа агентов, предположительно, работала на Южных. Данное предположение основывается на том факте, что к измененным Леса на границе отношение резко отрицательное, их тут считают чудовищами во плоти.
  3) В пользу данной версии свидетельствует также способ действия вражеского агента: оглушенный стражник перед потерей сознания не видел вокруг никого постороннего, однако, слышал шум извлекаемого из ножен гостя барона клинка. Рукоятью этого же клинка, предположительно, был оглушен как сам стражник, так и находившийся во дворе гость барона, третий сын графа А. (замковым целителем обнаружены гематомы в основании черепа у стражника и на темени сына графа, характер ударов свидетельствуют о том, что их наносил подготовленный человек, непрофессионал просто не в курсе уязвимых мест).
  4) Осмотр трупов, оставленных агентом, показал:
  4.1) Установлено, что раны, нанесенные десятнику замковой стражи в караульном помещении (К.), и обоим палачам (С. и И.), с высокой долей вероятности нанесены данным же клинком, лезвие, описанное графом, почти идеально соответствует нанесенным ранам.
  4.2) Интересен тот факт, что двое убитых, К. и С., совершенно не подозревали о присутствии устранившего их агента, нанесшего уверенные удары в уязвимые места.
  4.3) Следы борьбы продемонстрировал только третий убитый, И., бывший в паре с ликвидированным ранее С.. Устраненный последним И. носит следы двух ударов, что косвенно подтверждает версию агента Южных, исходя из имеющихся в наличии службы описаний возможностей А'Керуин. Вероятнее всего, вышедший из режима невидимости после ликвидации С. убийца был замечен своей последней жертвой. Этим же объясняется полученный И. первый, не смертельный удар (практически отсекший ухо), и капли крови, ведущие из пыточной в коридор, очевидно, жертва пыталась преследовать убийцу.
  5) Данный вывод подтверждается еще и тем фактом, что вчера утром мальчишка-конюх (имя неизвестно), исчезнувший этой ночью, интересовался физиологическими особенностями расы А'Керуин. Видеть их ранее в замке подросток не мог.
  6) Вероятность вербовки данного мальчика считаю достаточно высокой, у него абсолютно не было причин любить обитателей замка. Кроме того, забитый ребенок очень легко поддается влиянию, при условии мягкого, дружеского отношения.
  7) Вероятность того, что он является внедренным заранее агентом считаю равной нулю, мальчик проживал в замке последние одиннадцать лет, начиная, предположительно, с трех летнего возраста, когда он был захвачен бароном Т. в ходе набега на пограничные территории Южных.
  
  Исходя из вышеуказанного, мой генерал, я делаю нижеследующий вывод:
  
  К району проведения известной Вам операции, в рамках обеспечения которой я был внедрен в известный Вам замок, проявляет интерес третья сторона. Считаю необходимым обратить Ваше внимание на необходимость отправки следственной группы для поиска базового лагеря, использованного агентурой противника, а так же для глубокого опроса крестьян близлежащий деревень (вопрос провианта агенты, скорее всего, решали закупками продуктов питания у населения, не появляясь в профильтрованных агентурой службы приграничных городах).
  
  Готов принять заслуженное наказание за проявленную халатность в обеспечении безопасности содержания захваченного пленника.
  
  Искренне Ваш, л-т. В.а'С., 244 день 477 года от П.С., писано в замке Т.
  
  Резолюция:
  Начальникам оперативного и следственного отделов, в работу.
  Командиру сводной егерской группы - усилить патрули в зоне лагерей передислоцированных в провинцию войск. Особо обратить внимание на находящиеся поблизости населенные пункты, вероятно прибытие новой вражеской агентуры.
  Лейтенанту анор'Эстаф явиться для получения новой задачи, сменщик - капитан Оргал.
  
  Контроль за выполнением приказа оставляю за собой.
  
  Дата, подпись.
  
  Глава 14. Которая в очередной раз доказывает, что уставы пишутся кровью.
  
   Граница, если ее так можно было назвать, появилась перед глазами совершенно неожиданно. Обычный смешанный лес, пусть и весьма густой, внезапно сменился жутковатым переплетением колючих даже на вид зарослей кустов, выпирающих из земли корней и узловатых, странного вида деревьев. А теперь добавьте к этому очень веселый рельеф местности, и получите самую любопытную полосу препятствий, какую только можно себе представить. Нет, в самом деле, я с трудом представлял себе, как тут можно передвигаться без привлечения дивизиона тяжелых огнеметов. Но, вообще говоря, я бы тут предпочел вертолет.
  
   Лес был еще более странным, чем казалось на первый взгляд. Исчез даже мягкий амбиент, ласково нашептываемый лесом. Птичий гомон, шепот ветра в кронах деревьев - все это осталось позади. Тут царила мрачная, давящая тишина. Мрачная в самом что ни на есть прямом смысле этого слова. Сквозь буквально сплетенные ветви, покрытые сероватыми, словно чешуйчатыми листьями, почти не пробивался солнечный свет. Стоило мне протянуть руку, что бы сорвать странный лист с одной из нижних ветвей, как последовал резкий окрик:
  - Не трогать! - заострившееся от напряжения лицо Дориана застыло вырезанной из дерева маской.
  - Кер, слушай внимательно и запоминай. В этом лесу, - слово "это" было ощутимо выделено очень холодным тоном, - ничего трогать не стоит. Сок этих листьев разлагает кожу. Ты же не хочешь пару месяцев залечивать гнойные язвы? Дальше. Ни в коем случае не пытайся пробовать на вкус ягоды, их тут будет не мало. Выглядеть они могут сколь угодно знакомо и аппетитно, но, поверь на слово, это не самый легкий способ самоубийства, яд, который содержится в местных ягодках убьет даже чистокровного А'Керуин. Увидишь цветы, рано или поздно нам придется пройти мимо них, старайся задержать дыхание.
  - Пыльца настолько ядовита? - задаю уточняющий вопрос.
  - Нет, она не ядовита. Напрямую от нее не умрешь. Но вот видения на полдня тебе обеспечены. И, что характерно, в этих видениях тебя будут окружать исключительно жаждущие твоей смерти враги.
  - Какой любопытный лесок... Ри, это милое местечко, оно ведь не само по себе появилось, да?
  - Разумеется, нет. Это, по сути, первый пояс обороны великого леса. Знаешь, мы ведь последние семьдесят лет не сидели сложа руки.
  - Это заметно. Ри, есть что-то еще, на что мне стоит обратить внимание?
  - Да. И сделать это стоит прямо сейчас. Видишь эти милые кустики? Обрати внимание на листья.
  
  Ну что же, подойду поближе, но от идеи потрогать я лучше воздержусь. Интересные листики, ох, какие интересные. Узкие, вытянутые... Края словно режущая кромка. Уточню-ка я, пока мы не полезли вперед:
  
  - Эти листья, Ри, насколько они жесткие?
  - Они достаточно жесткие, Кер. Если просто пытаться пролезть сквозь кустарник, очень быстро оставишь в зарослях сначала одежду, а потом и кожу с мясом.
  - И как же через все это хозяйство лезть? Эти кусты тут повсюду.
  - Я проведу, надеюсь, получится. В одиночку это не просто, но я справлюсь, наверное.
  
  Как мне нравится это милое уточнение... И вообще, почему это Дориан столь откровенен? Он же раскрывает особенности местного УРа, и раскрывает их совершенно постороннему лицу. Невольно приходит мысль, что дела у меня обстоят прямо как в той доброй, веселой песенке: "One way ticket, one way ticket...". Остается только надеяться, что мой счастливый билетик из замка не окажется билетом в один конец.
  
  - А теперь давай, разгружай лошадку и отпускай ее, дальше пройдут только аргамаки. Если ей повезет, выберется к людям. Груз на аргамаков, дальше мы все равно пойдем исключительно пешком.
  
   Да, конечно, как скажете, босс... Мысленно бурча, разгружаю лошадь, перебрасываю запасы на Грома с Герцогиней. Развернув каурую головой назад, напутствую ее шлепком по крупу. Потрусила... Оглядывается. Да мать твою, откуда же это поганое чувство, будто я бросил старого друга на смерть? Опять чужая память шутки шутит? Ладно, вроде готово. По старой, вбитой намертво привычке подпрыгиваю несколько раз. Тьфу, пропасть, на мне ж нет ни разгрузки, ни рюкзака... Проверять нечего. Вопросительно смотрю на Дориана. Тот согласно кивает:
  
  - Отлично. Теперь, главное, иди след в след за мной и очень внимательно смотри под ноги. Переплетенные корни и камни это не шутки, без ног в этом лесочке смерть, Кер. Аргамаки сами никуда тут не денутся, они насчет этого леса понимают больше тебя, - улыбается, засранец. Ну зачем вот так вот тыкать меня носом в мою же неопытность? Хотя нет, все верно он делает, лучше уж заострить на этом внимание с самого начала, чем потом тащить на себе мою полудохлую, в лучшем случае, тушку.
  
   Нет, интересно, как тут можно ходить? Оказывается, можно, если ты, конечно, Кор'Келан. Похоже, мне сейчас демонстрируют одну из возможностей их загадочной расы. Кусты словно раздавались перед медленно бредущим вперед скользящим, на висках которого очень скоро заблестели первые капли пота. Разговаривать в такой обстановке было бы сущим идиотизмом, переходящим в суицид. Явно же наша неспешная пешая прогулка отнимает у скользящего кучу сил, и требует от него немереной концентрации. Ладно, в таком случаем стоит подбить итоги по полученной информации, ее досталось не мало.
  
   Первое и самое главное, что подтвердилось в прошедшем диалоге за обедом: этот мир явно знавал лучшие времена. Цивилизация, рухнувшая в одночасье после "падения огненной горы" и последующей эпидемии, успела достигнуть немалых высот. Вон, как с генной инженерией развлекались - успели вывести две человекоподобные расы, что характерно, обе военного назначения. Варги, те вообще выведены как боевые компаньоны. Аргамаки как транспорт, а это, как и лунные голуби, которые средство связи - продукт двойного назначения, отлично применимый для армейских нужд. Значит, что? Цивилизация явно была не технологической, иначе до примитивного радио и использования пара к моменту достижения столь заметных успехов в генетике они бы уж дошли как-нибудь. Так что "огненная гора" была скорее всего хороших размеров метеоритом. Но вот эпидемия, разразившаяся сразу после катастрофы, вкупе с информацией об успехах древних в генетике и евгенике, как-то наводит на мысли о биологическом оружии. Накрыло какой-нибудь местный Загорск, и понеслось. Остается только надеяться, что за прошедшие века вырвавшиеся в окружающую среду резервуары этого виря, или бациллы, чем бы оно не было, окончательно загнулись. Не хотелось бы помереть от белой смерти, потому как фантазия у разработчиков боевой биохимии дома была исключительно мерзкой, а эти вряд ли в чем-то лучше были...
  
   Второе, не менее важное. Местные явно находятся в состоянии холодной войны, при этом, в отличии от старушки Земли, полюсов силы тут не два, а три. Не стоит думать, что Кор'Келан со своим Великим Лесом белые и пушистые, информация явно однобокая. Хотя, словам насчет Южной Конфедерации и Империи Лоар вполне можно верить, с поправкой на местную пропаганду, разумеется. Чем там у нас на матушке Земле сопровождалась холодная война? Сопровождалась она лютым противостоянием трехбуквенных контор и конторок, которых расплодилось за сорок с гаком лет превеликое множество. Вывод - появляться в обжитых местах для меня сейчас смерти подобно, слишком уж поведение будет не вписываться в местную среду. Дома все необычное очень быстро, как показывала практика, попадало в поле зрения родной системы. Особенно в пограничных районах, там вообще сплошные силки с волчьими ямами были заготовлены для незваных гостей, это даже после великого бардака со всей этой перестройкой, демократизацией и построением вертикали друзей осталось неизменным. Поэтому, нужно любой ценой попытаться задержаться в Лесу. Нет, оно понятно, у них тут своя контора есть, и никуда я от нее не денусь, но тут у меня есть хотя бы слабенькая зацепка. В Империи и Конфедерации же у меня не будет даже такой малости.
  
   Мои мысли были прерваны раздраженным мявком:
  "Береги ноги. Глупый котенок!", мысли огромной серой кош.. эээ..., прости, Ночь, варги, ворвались в сознание. Твою ж маму, я едва не улетел в яму между толстым бугрящимся корнем и прилегающим к нему здоровенным плоским камнем, по которому шел до этого. Спасибо, Ночь, выручила.
  "Внимательнее, котенок. Умрешь. Нельзя так. Смотри вперед" - похоже, ей скучно и она не прочь пообщаться. А почему бы и нет, собственно?
  Скажи, Ночь, а ты все мысли читаешь, думаю про себя. Если так, то это финиш, рядом с таким существом даже идти страшно.
  "Нет", мысли варги окрашены явным неудовольствием, "Громкие мысли. Это могу."
  Интересно, что такое громкие мысли? Хочется завыть, право слово. Никакой тебе личной жизни, даже мысли как рентгеном просвечивают.
  "Когда страшно. Когда больно. Когда хочешь. Но сильно. Когда говоришь мне.", вот оно как. Значит, когда я спокоен, меня не слышно?
  "Нет", явный вздох сожаления. Вот же любопытное создание.
  "Конечно", утвердительно кивает серая мордочка, "Интересно. Скука - плохо!"
  А хозяина ты тоже так слышишь?
  "Нет", варга выглядит очень довольной, "Он мой. Связаны. Слышу всегда".
  Вот же бедняга... Ри остается только посочувствовать.
  Утвердительный кивок и довольная улыбка сменяются сосредоточением.
  "Сложный участок. Следи за дорогой. Не отвлекайся!", спасибо, Ночь, намек ясен.
  
   Впереди и правда тот еще кошмар. Ждет нас очень веселый, крутой спуск в длинный, ветвящийся проходами, глубокий овраг. Радовало одно, внизу не было проклятых кустов, успевших, несмотря на все старания Дориана оставить местами прорехи на ветхой ткани. Да и царапин уже хватало, особенно на руках. Спустившись вниз, Ри устало дал отмашку:
  - Все, шабаш. Хватит на сегодня, в лес мы достаточно углубились, тут нас никакая погоня не настигнет, мы давно уже внутри периметра.
  - Периметра? Ри, я жутко извиняюсь, но из этого следует, что нас скоро встретят?
  Острый, пронзительный взгляд исподлобья:
  - Кер, тебе не кажется, что ты задаешь слишком много вопросов?
  - Не-а. Я просто пытаюсь понять, что происходит. К примеру, слово периметр у меня лично ассоциируется с границей охраны некоторого объекта. Вот мне и интересно, куда же мы идем? На некий объект Кор'Келан?
  - А, вон ты о чем... Нет, Кер. Мы идем ко мне домой, но путь предстоит не близкий. Завтра, если повезет, пересечем границу, а дальше, денька три верхом, и приедем.
  - Интересно, как выглядит твой дом?
  - Не скажу, - снова открытая улыбка, кажется, приступ подозрительности миновал, - Пусть это будет для тебя сюрпризом. Одно скажу, Кер - те люди, которым довелось побывать в поселках Кор'Келан, были очень удивлены.
  - Вот как, надеюсь, сюрприз будет приятным. - говоря это, я чувствовал себя конченным идиотом. Какие еще люди? Кор'Келан же на ножах со всем миром, так зачем им приглашать к себе потенциальных шпионов более чем вероятного противника? Нет, я решительно чего-то не понимаю, но поднимать эту тему пока совсем не стоит. И так вон косится подозрительно...
  Дориан согласно кивает:
  - Я думаю, тебе понравится. А теперь давай займемся лошадьми, поужинаем и спать. У нас был очень длинный день.
  
   Ну что же, хотя бы в одном нам повезло: на дне оврага протекал небольшой ручеек. По словам Дориана, пить из него было вполне безопасно. Я в этом был совсем не уверен, на фоне окружающего растительного кошмара в голову лезли нехорошие мысли о потенциально зараженных грунтовых водах, но, в конце концов, Кор'Келаны эту мерзость соорудили, им и виднее. Аргамаков напоили-накормили. К слову, дорога далась им ничуть не легче, чем нам, выглядели они совершенно вымотанными. Глядя на это, пришлось устроить лошадкам небольшое растирание-массаж.
  
   С огнем дела обстояли плохо. Точнее, просто никак. Идею срезать несколько кустов Дориан отверг сходу, заявив, что не собирается давиться вонючим дымом. Печально. У меня же совсем нет теплой одежды, а та, что есть, из полотняной дерюжки, совсем не греет. Наскоро перекусив холодным мясом, стали устраиваться на ночлег, при свете едва начавшихся сумерек. Дориан уютно устроился, положив голову на свернувшуюся клубком варгу, мне только и оставалось, как завистливо вздохнуть, и сунуть себе под голову кулак. Перед сном я решился затронуть одну тему, которая не давала мне покоя уже второй день:
  - Ри, пока ты не спишь. Объясни мне, пожалуйста, каким таким образом Валлерт сумел взять тебя живым? Я очень хорошо успел рассмотреть, еще в замке, как ты движешься. Про твою варгу я вообще молчу, это же воплощенный кошмар на четырех лапках, связываться с ней без группы стрелков я бы просто не рискнул. И это на открытой местности! В лесу все еще хуже. Можешь пояснить, пока у меня голова не расплавилась?
  Лицо Дориана застыло, глаза уставились куда-то вбок. Наступившую напряженную тишину, как ни странно, прервала варга.
  "Дурак!" - ого, сколько негодования. Кажется зря я поднял этот вопрос.
  - Ночь, я очень извиняюсь, но...
  "Не ты. Дориан" - яростное отрицание, совсем интересно.
  Дориана аж перекосило:
  - Ночь, тебе не кажется, что это не твое дело?
  "Мое!" - абсолютная уверенность в собственной правоте. Проклятье, это сильно напоминает семейную сцену. Варга хмуро смотрит на Дориана. Ой, чего будет...
  - Хорошо, Ночь, ты считаешь, что мне нужно было общаться с девушкой под твоим взглядом? Я отослал тебя не просто так!
  
  Твою мать, он что же, решил устроить лямур во время рейда на вражеской территории? В голове не укладывается. Варга пристально смотрит мне в глаза и медленно опускает веки. Понятно...
  
  - Послушай, Кер. История получилась очень не красивая, но, один черт, мне ее совсем скоро придется много и часто рассказывать. Почему бы не начать с тебя? - с тяжелым вздохом говорит Дориан.
  - Итак, у нас, в страже листа, есть обычай - выводить новоприбывших в тренировочные походы, избегая, по возможности, контакта с противником. Вот мне и поручили - вывести за периметр новую практикантку, плюс прихватить трех подрастающих варг, которым совсем скоро надо было выбирать себе хозяев. - Дориан переводит дыхание, по прежнему избегая смотреть мне в глаза. Паузу, которая, казалось, длилась вечно, нарушила Ночь.
  "Да. Тренировка. Новичков! А ты? Решил развлечься?"
  Дориан вскочил на ноги словно взорвался:
  - Послушай, Ночь! Ты же знаешь, они... Да никогда..., - Дориан сглатывает комок в горле - Да никогда имперские ублюдки не лазили так близко к границе!
  "О да. Никогда. Три года! Это никогда?"
  - Да! Послушай, Кер... - Дориан быстрым шагом меряет дно оврага, наконец, останавливается и, повернувшись ко мне, выставляет руки ладонями вперед, отчаянно пытаясь убедить самого себя. - Я провел на границе целых три года. У меня было девять самостоятельных выходов к имперцам! Поверь, я знаю, что... Они тут не ходили! Да все бы знали, стража листа бы знала! Не могло их тут быть! - голос Дориана срывается на крик.
  - Хорошо, Ри, я понял. - говорю нарочито медленно, спокойным голосом, - Успокойся, пожалуйста, криком ничего не изменишь.
  Дориан садится, и, уперев локти в колени, кладет пылающий лоб на сложенные замком пальцы. Спустя минуту он продолжил свой рассказ глухим, словно выцветшим, голосом:
  - Собственно, последнее время обстановка на границе стала не самой простой, но, проклятие, за последние три года бывало и хуже. Девушка, Толеа, она... Понимаешь, она... Она мне сразу понравилась, как и я ей. Чувство опасности, оно...
  - Я понимаю, Ри. Это возбуждает, знаю. Дальше?
  - А дальше, - с тихой яростью говорит Дориан, - все было очень просто. У одной наглой серой морды есть привычка - она очень любит наблюдать, как я общаюсь с девушками. Мало ей, что она чувствует практически то же самое, что и я, ей еще и видеть хочется.
  "Как интересно", с мечтательными интонациями тянет Ночь, и, резко меняя тон на ледяной, продолжает.
  "Конечно, Дориан. Виновата варга. Глупая варга. Не командир. Развлекавшийся"
  - Вот-вот, - подражая интонациям Ночи шипит Дориан, - интересно ей. Всегда ей интересно. Поэтому я и приказал - отправляйся охотится, возвращайся к вечеру. Это и было ошибкой.
  
  Нет, Ри, медленно думаю я, это было второй ошибкой. Но говорить тебе об этом я не буду, иначе ты меня тут вместе с дерьмом сожрешь, у тебя и так уже истерика. Пусть вон варга говорит, если захочет. Ночь возмущенно фыркает.
  
  - Но ведь там было еще три варги? Разве они не...
  - Нет. Их куда больше интересовало общество друг друга, чем что-то еще. Котята ведь совсем, были.
  "Были!", Ночь просто взрывается мысленным криком, "Четыре котенка. Три варги. Одна Кор'Келан. Теперь были. Должен думать! Ты отвечал!"
  
  Бедная моя голова...
  
  - Не ори на меня, Ночь! Я не виноват, что эти ублюдки подошли почти к границе!
  "Виноват. В другом."
  - Если бы ты не лезла не в свое дело, и не пялилась бы куда не просят, все было бы хорошо!
  "Дурак! Дурак! Дурак!"
  - Хватит!, - окончательно срывается Дориан, - Уходи! Видеть тебя не хочу!
  
  В ледяном молчании варга поднимается, встряхивается, и подойдя ко мне, ложится на землю, положив голову на пушистые лапки.
  "Спать. Котята." устало командует Ночь.
  - Ночь, я тебе не ребенок, - напряженным голосом произносит Ри.
  "Хорошо. Стой так. Глупый котенок.".
  
  На импровизированную стоянку опускается давящая тишина.
  
  Глава 15. К вопросу о необходимости правильно одеваться и соблюдать режим дня.
  
   Спалось плохо. Нет, в самом деле, спать на влажной, отсыревшей глине на дне оврага было тем еще удовольствием. В добавок ко всему прочему, температура ночью ощутимо упала. Разумеется, никаких заморозков не было, но легче от этого совсем не становилось. Проснулся злым и не выспавшимся, горло ощутимо першило - только вот простуды мне посреди этого кошмарного леса и не хватало. Впрочем, ясно, почему мне все же удалось поспать - ночью я подкатился под пушистый бок свернувшейся клубком варги. Ночь, к слову, оказалась превосходной меховой грелкой, от бока, к которому я прижался во сне, шло ощутимое тепло.
  
   Варга, в отличие от своего хозяина, уже не спит, хмуро смотрит куда-то в пространство. А вот у Дориана прошедшая ночь была очень веселой - спит до сих пор, чуть приоткрыв рот. Веки покраснели, вчерашний разговор явно дался ему совсем не легко. Огромная кошка фыркает:
  "Глупый котенок. Не думает. Не хочет. Даже сейчас!"
  Ну, Ночь, мне кажется, ты к нему не справедлива.
  "Дааа?", вот же ехидна, а?
  В том-то и дело. Вообще, давай разберемся. Он три года служит, так?
  От варги доносится нечто вроде подтверждения.
  Сколько раз он выводил молодняк в поле?
  "Ни разу", не задумываясь отвечает Ночь.
  А скажи-ка мне, когда его последний раз выводили в поле старшие товарищи? Варга чуть задумывается.
  "Ну. Давно. Два года назад. Как обучили."
  Лады. Теперь вспомни, ему задачу как поставили?
  "Патруль. Взять молодняк. Не увлекаться. Не углубляться.", задумчиво тянет Ночь.
  Отлично, пушистая. Ему хоть кто-то перед выходом разъяснял, что такое необстрелянные новички в группе?
  "Нет", категорическое отрицание.
  Ну, как видишь, первый идиот уже нашелся. Не знаю, кто там у вас командует, но мозгов у него нет. Отправить обыкновенного бойца, без особого опыта, с полной группой новобранцев в рейд на вражескую территорию - это прекрасная идея. И если такая идея пришла в чью-то очень умную голову, так хотя бы задачу нужно поставить конкретно, разжевав все подробности, не находишь? Кстати, он раньше группу водил хоть раз?
  "Нет. Никогда. Ходили вдвоем."
  А скажи-ка мне, пушистая, девочка эта, она вообще хоть раз ходила через периметр?
  "Толеа-то?", кошка очень задумчива, глаза почти полностью закрыты веками. "Нет. Не ходила. Котенок совсем".
  Совсем чудесно. Слушай, Ночь, а он там, часом, никому хвост не оттоптал? Может он любимую дочку генерала вашего соблазнил, или, скажем, дверь кабинета ему облевал по пьянке? Дело совершенно житейское, чего уж там, мне и не такое видеть доводилось. Так на смерть посылают, Ночь. Отправили молокососа, никогда группу не водившего, с симпатичной девочкой вообще без опыта, и тремя котятами. Задачу толком не поставили. Так что, по большому-то счету, думать Дориан на эту тему особо и не мог. Своего опыта у него не было, а соображалку ему девочка наглухо перекрыла. Вот и думай теперь, кошка.
  "Не кошка! Варга я. Можно Ночь. Даже пушистая", возмущается Ночь.
  Хорошо, о пушистая. Извини.
  После недолгого молчания варга категорическим тоном заявила:
  "Расскажу сама. Связаны. Мне проще!"
  Ладно-ладно, улыбаюсь. Иди мирись уже, по-хорошему, нам выходить пора.
  
   Ночь фыркает, и мягким, не слышным шагом направляется к спящему Кор'Келану. Последние несколько метров огромная кошка преодолевает на брюхе, и, оттолкнувшись всеми четырьмя лапами, падает на спящего сверху. Надо будет попросить ее, что бы она меня никогда не будила, мои ребра просто не выдержат такого счастья. Вообще, странно, почему ей так не нравится, что ее называют кошкой? Уж что-что, а повадки и шкодливость у нее явно кошачьи.
  
   Разбуженный столь экзотическим способом Дориан демонстрирует знание неизвестных мне терминов из местного языка, кое-что из этого, впрочем, я уже слышал от барона. Попытка вылезти из под придавившей его варги ни к чему хорошему не приводит, варга, это ведь не только ценный мех, это еще и хвостатый центнер веса, пропитанного тем еще ехидством. Постепенно разъяренное выражение лица сменяется глубокой задумчивостью:
  - Все, Ночь, достаточно, я все понял. Я тебя выслушал, теперь будь так добра с меня слезть. - чуть придушенным голосом говорит Дориан. Силен мужик, он еще и говорить может. Когда Ночь на меня прыгнула, я не то что говорить, дышать толком не мог.
  - Значит, Кер, ты считаешь, что меня подставили? - теперь его умоляющий взгляд сам ищет мои глаза. Видно, понял не все.
  - Нет, не совсем так. Я считаю, что есть неплохо отличающаяся от нуля вероятность того, что тебе дали возможность подставиться, разницу видишь? - судя по недоуменному взгляду, не видит. Ну что же, уточню:
  - Хорошо, выражусь по другому. Некто дал тебе всего-лишь возможность залезть в капкан. Нет, он тебя не подставлял напрямую и, скорее всего, не организовывал никаких ловушек. Чересчур сложная схема выходит, Ри, реальность обычно проще. А вот уже ты, Ри, думая совсем не той головой, что следовало бы, в этот капкан радостно запрыгнул. Всеми четырьмя конечностями. - Дориан медленно заливается краской. Отлично, выходит, такое выражение у них явно в ходу. А теперь, последний штрих:
  - Еще одно, Ри. Очень может быть, что тебя никто не подставлял. Очень может быть, что твой командир просто переоценил тебя. Ты должен понять самое главное: прежде чем искать проблемы вовне, стоит посмотреть на себя.
  - Ты хочешь сказать, что это я убил Толеа? Это я привел имперцев в лес? - в голосе Дориана появляются опасные нотки.
  - Хватит оправдываться, Ри. Я тебе не командир, не нужно этого. Но именно ты решил превратить боевой выход в веселый пикник с девочками. И не надо так коситься на Ночь - ее присутствие не изменило бы по большому счету ничего. То, что вы провели много времени на одном месте, оказались не готовы к бою, а потом вас услышали и решили нанести визит вежливости, никакая варга бы не изменила. Два, ну три бойца против шестнадцати - это всегда плохой расклад, Ри, учитывая, что двое из трех заняты совсем не тем, чем следовало бы. Ты согласен?
  
   Долгое, напряженное молчание. Дориан постепенно бледнеет, на окаменевшем лицо живут одни глаза, смотрящие в прошлое. Ночь медленно подходит и утыкается мордочкой в его безжизненную ладонь.
  "Достаточно, Кер. Он понял.", в мыслях кошки грусть и... удовлетворение? "Котенок взрослеет. Это больно. Но нужно."
  
  - Хорошо, Кер, - странно спокойным голосом говорит Дориан, - Я все понял. Ты мне одно скажи, умник. Самому вот так вот доводилось ошибаться?
  - Нет, Ри. Именно так - нет, не доводилось. Не было у нас в боевых группах девушек, извини. Но когда выводишь в поле восьмерых, а потом, через неделю, на базу возвращаются трое, причем тебя вытаскивают на руках с двумя новыми дырками в тушке - это совсем не легче. И никто тебе не скажет, была ли у тебя возможность не напороться на ту проклятую засаду, Ри. Не додумал, не учел чего-то, не хватило удачи - за это заплатят кровью другие. Я вот заплатил за свою ошибку потерянной рукой и кабинетной работой. Тебе повезло больше, ты вырвался из капкана целым. Цени это и сделай выводы. Будь мужиком, мать твою. Яйца в кулак и работать!
  - Очень хорошо, Кер. - Дорион криво ухмыляется, шутливо отдавая честь - правый кулак прижат к сердцу. - В таком случае, отправляемся.
  
   И мы отправились, предварительно перекусив холодным, покрытым коркой застывшего жира мясом. Будь проклят тот час, когда я вообще решил сунуться в этот проклятущий лес! Сегодня все было еще хуже, чем вчера. Сегодня меня донимала простуда. Едва заметное першение в горле быстро перешло в полноценную ангину, в горле болтались распухшие миндалины, сейчас представляющие собой колючий шар на ниточке, каждый вдох отдавался болью в словно обожженной носоглотке. Глотать вообще было невозможно, одна мысль, что на ужин придется опять жевать жесткое мясо добытой Ночью зверушки, приводила в уныние. Вообще, было очень жарко и душно. Такое впечатление, что я не в средней полосе, а в сельве амазонки. Ноги заплетались, путаясь в прядях стелющихся по земле кустов. Очень быстро я оказался где-то в хвосте нашего небольшого отряда, где и брел, уцепившись обеими руками за седло тревожно косящейся на меня Герцогини.
  
   Ночью все стало еще хуже. Меня трясло под двумя попонами, в которые я попытался укутаться. Мне, собственно, было уже наплевать даже на острый запах конского пота. Ничуть не помогла и варга, которая посреди ночи сама подошла ко мне, в тщетной попытке согреть. Полусон-полубред, крайне мучительное состояние, изредка отпускал меня в холодное, полное дрожи забытье. Утром я пришел в себя от ощущения ледяной руки на лбу, изображение плыло, солнечный свет вызывал нешуточную боль в словно присыпанных сухим песком глазах.
  
  - Да ты совсем плох, приятель, - озабоченным тоном произнес Дориан.
  - Да уж, - с трудом прохрипел я, - утренний дождик - к простуде. Народная примета, блин.
  Приступ сухого, рвущего горло кашля не дал мне закончить. Ну вот ведь, а? Все же так хорошо шло, нет, надо было заболеть в двух шагах от цели!
  - Сделаем так. Я заберу Грома, уеду за помощью. Ты жди тут, максимум через день я постараюсь вернуться. Ты просто не доедешь, Кер.
  Согласно киваю головой, говорить нет никакой мочи, горло огнем горит.
  - Ночь, - пристально смотрит на варгу Дориан, - останешься с Кером, хорошо? Он сейчас совсем беспомощен, а мы уже вышли за периметр, зверья тут хватает.
  Ночь согласно кивает:
  "Жду здесь. Спеши"
  - Ри., удается выдавить словно перехваченным горлом, - Забери Герцогиню. Пригодится.
  Белая лошадь смотрит на меня, переступает копытами.
  - Хорошо, Кер. Терпи. Постараюсь доехать быстрее.
  
   Дориан уехал, оставив меня в обществе своей варги. В очередной раз я пришел в себя от того, что кто-то снова щупал мой лоб. Ну почему бы им не погреть сначала свои руки, раз уж с такого мороза зашли, вяло мелькнула мысль. Стоп. Какой еще мороз. Лето на дворе. Но почему же руки такие холодные?
  - Пей., - произнес негромкий женский голос, сухих, обметанных губ коснулось горлышко фляжки.
  Пытаюсь сделать глоток... Ну и мерзость. Она что, эту гадость наскребла в три года ношенных, не снимая, сапогах? Приступ сухой рвоты заставляет меня скорчиться.
  - Дориан, подержите ребенка. - произносит все тот же спокойный женский голос. С трудом открываю глаза, так, уже вечер. На фоне вечернего заката видится лицо молодой женщины. Сильные руки придерживают мне голову, так, меня заставляют сесть.
  - Ри, старина, где ты нашел это чудо? - хриплю через силу. Ну надо же, нашлись силы пошутить.
  Молодая женщина улыбается:
  - В Клейнаре он меня нашел. Это небольшой поселок, день пути отсюда. А теперь, дитя, открой рот, тебе необходимо сделать три глотка. Быстро!, - в голосе женщины звучат стальные нотки.
  Ну что же, попытка номер два. Три глотка, говорите? Пытаюсь. Право, глотать кишку эндоскопа при нормальных условиях куда проще, горло просто отказывается пропускать хоть что-то. Но, так или иначе, проглотить мерзкий, вяжущий рот настой удается, после чего в желудке словно взрывается средних размеров фугас, а сознание раненной птицей падает куда-то в черноту.
  
  Глава 16. Лечебница особого назначения.
  
   Запах. Запах соснового леса. Это ощущается даже сквозь, казалось бы, заложенный нос. Впрочем, не так уж он и заложен, ожидаемого моря соплей, считай что и нет. Так, короткая инвентаризация. Руки - есть, ноги, тоже в наличии, голова имеется. Уже хорошо. Ощущения от веревок отсутствуют, следовательно, я не связан. Прекрасно. Голова тяжелая, но сознание вовсе не спутанное, значит, что? Температуру мне сбили? Слабость, конечно... Тело словно налито свинцом. Самое приятное в том, что я лежу, по ощущениям, на вполне мягкой постели. Не земля, даже не деревянная лавка с жестким, колким тюфяком, от которого мерзко разит потом. Даже грубоватое постельное белье, а моя постель застелена отнюдь не тонкой хлопковой или, тем более, шелковой тканью, это... С трудом удается удержаться от вздоха, не стоит демонстрировать окружающим, если таковые есть, что я уже совсем не сплю.
  
   И, пожалуй что лучшая для меня новость - зверски хочется есть. Горло еще побаливает, точнее, словно саднит, но глотать уже не так и трудно. Поэтому мысли о еде совсем не вызывают отторжения. Думаю, что не будет преувеличением сказать, что я голоден, как неделю не кормленная варга. Или нет, одной варги, пожалуй, маловато будет. Как две варги. Аппетит, это чудесно. По опыту знаю, захотелось есть - пошел на поправку. Ну, что? Открывать глаза, или стоит еще полежать и поразмыслить? Лениво текущие мысли прерываются мужским, чуть насмешливым голосом:
  - Ланкерт, у вас веки подрагивают. И выражение лица, уже пять минут как, изменилось с отсутствующего на очень даже присутствующее. Глазки открыть не желаете?
  Ланкерт? Ах да, Дориан же говорил. Ну что же... Мне не оставляют выбора. Медленно, аккуратно приоткрываю глаза. Опасения оказались напрасными, комната залита мягким, теплым желтоватым светом, идущим откуда-то сверху.
  - Доброго дня., - вежливо здороваюсь я.
  - И вам не хворать, - не менее вежливо, но с вполне ощутимой насмешкой, откликается уже знакомый мужской голос. Окидываю взглядом комнату: ожидаемо, небольшой бокс, без окон, одна весьма широкая дверь. Стены, пол, потолок покрыты мягким даже на вид, губчатым материалом светло-коричневого оттенка. Около кровати небольшой столик, заставленный кучей разнообразных пузырьков и склянок темного, дутого стекла. На потолке, в углах, подвешены неярко светящиеся, чуть приплюснутые сферы.
  
   В кресле напротив сидит обладатель вежливого баритона, а вот у изножья кровати располагается уже знакомая мне обладательница стальных ноток в голосе. И он, и она - Кор'Келан. Любопытно, все скользящие предпочитают зеленый и коричневый разных оттенков, или это опять-таки форменные цвета? Улыбаюсь ей как старой знакомой, получаю чуть напряженную улыбку в ответ.
  - Ну что же, теасси Томинэ, - мужчина говорит совершенно другим, серьезным тоном, - Мои аплодисменты. Вы в который раз поразили меня - молодой человек пришел в себя точно в расчетное время. Пожалуйста, осмотрите нашего юного пациента, и сообщите мне, готов ли он к беседе.
  Мужчина встает и, почти выйдя из комнаты, разворачивается ко мне:
  - Ланкерт, у меня к вам будет небольшая просьба: не нужно ставить вашу спасительницу в неудобное положение. Ей категорически запрещено отвечать на любые вопросы, за исключением вашего самочувствия.
  Короткий, вежливый кивок, и с тихим шорохом дверь захлопывается.
  
  - Как ты себя чувствуешь, Ланкерт? - молодая женщина решительным шагом приближается к заставленному пузырьками столику.
  - Прошу прощения, но я совершенно не привык к имени Ланкерт. Зовите меня Кер, хорошо?
  - Стоит привыкнуть, раз уж сам себе его выбрал, - легкая улыбка касается губ молодой Кор'Келан. - Впрочем, эту просьбу очень легко выполнить, Кер. Итак?
  - Голова тяжелая, шевелиться совсем не хочется. Нос самую чуточку заложен, горло першит, но не сильно. Сильная слабость, голод. Вроде бы все. - быстро отбарабанив, жду следующий вопрос.
  - Голова не болит?
  - Да вроде бы нет. А должна?
  - Как знать... Можешь сесть? - Томинэ, как назвал ее не представившийся мужчина, с любопытством разглядывает меня.
  
   Сесть, говорите. Что же, могу. Только вот тяжеловато выходит, руки-ноги очень уж вялые. Плюс, как выяснилось, я совершенно голый. Не стоило вот так вот скидывать одеяло, ох, не стоило. Лицу стало подозрительно жарко, руки сами по себе скрещиваются в районе паха, ноги плотно сжимаются. Школьница на уроке, да и только. Привет, переходный возраст, мы снова вместе. Ну вот, сижу, судорожными движениями натягивая на пояс одеяло, впялив глаза в стенку. Блин, чувствую, проблем на этой почве у меня будет не мало, очень уж застенчивое мне тельце досталось.
  
  - Ой, не могу, - заливисто смеется Томинэ. Нда, я, пожалуй, погорячился с ее возрастом. Ей двадцать два-двадцать три, не больше. Не очень высокая, распущенные волосы до плеч. Одета в нечто вроде плотного темно-зеленого халата, между халатом и мягкими комнатными туфлями виднеются стройные лодыжки. Симпатичная, да. От этой мысли лицу становится еще горячее. Смотрю на нее исподлобья. Ох, бедные мои уши, они же вот-вот задымятся от жара.
  - Он, видите-ли, ощущает... ощущает... себя совсем взрослым. - Сквозь хохот выдавливает она. Отсмеявшись, Томинэ продолжила:
  - Вижу я, кем ты тут себя ощущаешь.
  - Прошу прощения?
  - Не стоит, мальчик. За последние две декады я от тебя чего только не наслушалась. Кстати, на будущее: не стоит вот так вот сразу заявлять практически не знакомой девушке, что у нее красивые ножки, хорошо? У нас это... несколько не принято.
  - А... Э... Но я не... - пытаюсь выдавить из себя хотя бы одно предложение. Да что тут происходит?
  Томинэ весело подмигивает мне:
  - Бред у тебя был. Который мне пришлось выслушивать. И, что характерно, не мне одной! Мальчик, ты хоть понимаешь, в какую историю ты меня втравил?
  - Да какой еще бред, - натурально взвываю не своим голосом. - У меня же сильная простуда была по ощущениям, и все!
  - Хватит мне тут раненую варгу изображать! Завывать он будет... Ну, если без подробностей, то да, так оно и было. Простуда. Голову ты простудил, Кер. Причем очень серьезно. А горло, это так, мелочевка. Могу добавить, что воспаление мозга сопровождалось очень странными явлениями. Ну что, успокоился? Вот и хорошо, тогда давай, убирай одеяло, и сядь нормально.
  - Но...
  - Никаких но, пошевеливайся.
  Приходится подчиниться, в конце-то концов, она же врач. Или, как тут принято, целитель. И за, как она там выразилась, две декады, однозначно изучила меня как облупленного. А дальше мне пришлось изображать жертву невропатолога:
  - Спину держи ровно. Ровнее, я сказала! Руки вперед, руки в стороны, кулаки сжать, кулаки разжать, пальцем в нос, живо! А теперь второй рукой. Глаза не открывать!!!, - Ишь, рычит. И иголки. Ну почему всех их так тянет на иголки! И все это с закрытыми глазами.
  - Хорошо, можешь открыть глаза и сесть поудобнее - задумчиво тянет наконец-то удовлетворившаяся своими, самыми разнообразными, издевательствами Томинэ. Ее твердые, тонкие пальчики тыкают под ребра и в живот не хуже упомянутых иголок. - Координация, будем считать, в порядке. С чувствительностью тоже все хорошо. Память как, не подводит?
  - Да вроде как нет. Хотя провальчик имеется, куда же без него.
  - Это с какого момента? - девушка прищурилась и вся аж подобралась.
  - Да как вы мне гадость эту в рот залили, в лесу, так и выключился.
  - Гадость ему, видите-ли... Ничего не гадость, отличный эликсир. Благодаря ему тебя в Клейнар-то живым довезли.
  - То есть, мы в Клейнаре? - делано-безразличным голосом интересуюсь я.
  Томинэ замирает, досадливо прикусив губку. С опаской покосившись на дверь, отрицательно качает головой, после чего торопливо прижимает палец к губам, и, наконец заявляет ледяным, насквозь официальным тоном:
  - Господин Ланкерт, я не уполномочена обсуждать с вами этот вопрос. - Стоит, трет переносицу, глаза смотрят сквозь меня - ее мысли явно не здесь. Наконец кивает своим мыслям:
  - Да, можно сказать, что дела идут хорошо. Еще несколько дней в постели, и можно начинать понемногу ходить. Массаж, немного упражнений, и ты скоро будешь в норме.
  - Ходить, это здорово. Но в чем? Я что-то своей одежды не наблюдаю. - задумчиво тяну я.
  - Кер, ну хватит, а? - страдальчески морщит носик Томинэ. - Все узнаешь, в свое время. Так, сейчас будет тебе еда, и можно сказать, что ты готов к разговору.
  
   Еда, говорите. В лучших традициях диетического стола в госпитале, блин. Протертая овощная кашка, без малейших признаков соли и перца, в комплекте с не менее пресными, тонко нарезанными ломтиками отварного мяса. Хлеба - не положено! Вообще никакого! Нет, такой рацион это такое-то издевательство, даже с учетом моей хилой тушки. С трудом отбившись от желающей накормить меня с ложечки Томинэ, начинаю есть. Бееее... Еще хуже, чем я думал. Но все же, лучше чем сосущая пустота в желудке. И мало! Смотрю на Томинэ голодными глазами, та в ответ заявляет:
  - Хватит с тебя. Сначала питался не пойми как и чем, потом двадцать два дня валялся, употребляя бульон и жиденькую кашку через трубочку, а тут, понимаешь-ли, собрался обожраться. Нельзя тебе больше пока, но через пару часов получишь еще.
  
   После этого воодушевляющего заявления очаровательная докторша собрала посуду и упорхнула в коридор, где, спасибо не захлопнутой двери, заявила:
  - Теасет Рандори, пациент в сознании, вполне адекватен и способен вести диалог. Однако вынуждена предупредить, что он весьма слаб, и разговор должен быть коротким. Ему в ближайшие пару дней следует спать и есть. - после чего добавила неодобрительным тоном, - Настоятельно прошу воздержаться от применения черного меда в ближайшую декаду, в противном случае, я снимаю с себя всю ответственность.
  - Очень хорошо, теасси Томинэ. - отвечает уже знакомый баритон. - Мы же не звери, прямой опасности для Великого Леса пока, - это слово было произнесено с серьезным нажимом, - нет. Я иду беседовать с нашим юным другом, вас же прошу оставаться поблизости.
  
   Дверь открывается, морально готовлюсь, разговор будет не из простых. Вообще, радует упоминание некоего "черного меда", по контексту понятно, что речь идет о местном аналоге пентотала или скополамина. И это очень хорошо, силовые методы, их ведь, ежели имеешь дело не с клиническими садистами, при наличии эффективной "сыворотки" применяют куда как реже.
  
  Глава 17. Разговор по душам.
  
   Зайдя в мой бокс, Рандори сразу направился к своему креслу. Устроившись поудобнее, закинул ногу на ногу и пристально уставился на меня. И все в глаза смотреть норовит, стервец, тяжелым таким взглядом. А мне его взгляда ну никак не выдержать, у мальчика подобного опыта нет, да и психика совсем не та, гормоны играющие силы воли не добавляют. Сломает сразу, оно мне надо? Так что не доставлю я тебе такого удовольствия, не дам возможности взять и вот так вот сразу задавить меня одним взглядом. В том же, что задавишь, нет у меня никакого сомнения, небось, на варгах тренировался, взгляд держать. Вообще, про эти фокусы нам рассказывали, минимальные навыки к проведению вербовок даже осназ положены, хоть и не профильными для нашей веселой банды были эти игрища.
  
   Так и сидим, он на меня смотрит, а я сквозь него. Тут на самом деле все просто - взгляд на переносицу человека, и чуть расслабить зрение. И лови себе мой взгляд до позеленения. Я сейчас, по сути, за тебя смотрю. Дошло до местного спеца быстро, улыбнулся, чуть отвел взгляд. Начался непринужденный разговор:
  - Как вы предпочитаете именование? Ланкерт или Кер?
  - Я бы предпочел Кер, спасибо. Имя Ланкерт вынужденно пошло в нагрузку к придуманному короткому. Впрочем, что это я... Вы же наверняка допрашивали Дориана?
  - Допрашивали? - вот ведь артист, так сыграть искреннее недоумение, - Его никто ни в чем не обвиняет. С ним провели беседу.
  - Разумеется, - согласно киваю.
  - Итак, Кер, позвольте представиться: Рандори ор'Кор'Келан. - слова сопровождаются почти неуловимым кивком.
  - Любопытно. Дориан представлялся мне как ас'Кор'Келан, я так понимаю, есть разница?
  - Безусловно, - согласно кивает мой визави, - приставка "ор" означает достигшего уровня полной ответственности, а вот "ас" - это начавший путь, по сути, завершивший основной цикл обучения.
  - И много у вас таких градаций? - интересуюсь с любопытством.
  - Весьма... Впрочем, речь у нас пойдет не о том. Первое, что я хочу услышать, это подробный рассказ, как именно вы оказались в нашем мире.
  - Прошу прощения, но... у вас не вызывает сомнения данный факт?
  - Не особо, - говорит Рандори с легкой улыбкой, - Хотя когда Дориан сделал доклад, у нас в это никто не поверил. Тем не менее, язык, слова из которого вы употребляли во время бреда, совершенно неизвестен у нас. У нас вообще практически один язык, не так уж сильно изменившийся за тысячу лет, общее прошлое, знаете ли, при этом я знаю все основные диалекты. Кроме того, это слишком уж сложная и ненадежная схема, что бы подвести к нам своего человека, наши заклятые друзья осведомлены о наличии у нас весьма эффективных методик допроса. Итак?
  - Я умер в результате крушения... - начинаю я и сразу замолкаю. Ну, и как на местном языке сказать "электричка" или "электропоезд"? Нет тут таких слов! Говорить же на русском... Ну, я примерно представляю, как это будет. Вон, не так давно пытался сообщить Дориану свое имя.
  - Почему вы замолчали?
  - Нет подходящего слова. Очевидно, мне придется использовать длинные, приблизительные описания.
  - Я понимаю. Говорите как можете.
  - Ну что же... Я умер в результате крушения большой, быстро едущей металлической повозки.
  - Вы упали с повозки? Ударились головой об камень на дороге?
  - Нет, это повозка упала со своей дороги, пролетев примерно 20 шагов вниз.
  - Зачем было делать такую дорогу?
  - Дело в том, что впереди был мост. Делать резкий спуск, а потом подъем с учетом холмистой местности не было смысла. Это просто не удобно, поэтому проблему решили так.
  - Почему повозка упала?
  - Скорее всего, разрушилась дорога. - могу только пожать плечами.
  - Почему же она разрушилась?
  - Этого я знать не могу. Но, знаете, мне скорее всего будет легче попытаться рассказать вам, как эта повозка ездит, чем объяснить возможные причины падения.
  - Очень хорошо... Тогда скажите мне, Кер, сколько еще человек ехало с вами в этой вашей повозке?
  - Больше тысячи, я полагаю..
  - Они выжили?
  - Скорее всего, большая часть погибла.
  - Так-так. А как часто такого рода происшествия случаются с подобными повозками?
  - Не так уж часто, но бывают.
  - В них гибнут люди?
  - Конечно.
  - Как давно подобного рода повозки вы начали использовать?
  - Именно такие? Около полувека назад. Подобные им, но проще - больше ста лет.
  - Я правильно понял? Вы используете такого рода повозки уже больше ста лет, при этом прискорбные события происходят достаточно часто?
  - Вы меня совершенно правильно поняли, - согласно киваю я. - Судя по вашим вопросам, вас интересует, один ли я оказался в вашем мире?
  Рандори кивнул, пристально глядя на меня.
  - Вы что же, - сказать, что я удивлен, это не сказать ничего, - полагаете, что смерть на такой повозке означает то, что жертва окажется после смерти... в другом месте?
  - В качестве рабочей гипотезы сойдет, других идей пока нет. Совсем забыл поинтересоваться, вы сами-то об этом что думаете?
  - У меня тоже нет никаких идей, увы. Знаний и навыков, позволяющих выполнить такого рода переход на моей прошлой родине нет. О реальных фактах перехода в другой, или появления у нас, там, кого-нибудь, мне лично ничего не известно. Рассуждать можно долго, но это будет разговор ни о чем. Слишком мало фактов.
  - Вынужден с вами согласиться. Пока что могу сказать, что раньше никто ничего о подобном не слышал. Само собой, это еще ничего не значит, но... мне кажется, скорее уж прилетит еще одна "огненная гора", чем мы узнаем о ком-то еще. К сожалению, доказать невозможность такого события меня сильно тревожит.
  - Даже так?
  - Попробуйте подумать сами. Из ниоткуда появляются люди, чья цивилизация достигла совершенно непонятных высот, носители неизвестных знаний. Нам придется очень много беседовать на эту тему, Кер.
  - Прямо сейчас?
  - О, нет. Сейчас вы слишком слабы, и я не могу использовать свой основной козырь.- улыбается Рандори. - Однако, через несколько дней мы сможем приступить.
  - Можно поинтересоваться, господин Рандори, какова цель этой беседы? Если учесть, что этот ваш "черный мед" вы сможете применить только через несколько дней.
  - У вас такой тонкий слух, Кер? - заламывает бровь Рандори, - Странно. По имеющимся у меня данным, А'Керуин никогда не славились особыми талантами в этой области.
  - Нет. Это у вас такая неприкрытая дверь.
  - Вот оно что... Видите ли, Кер, но было мне нужно просто познакомиться с вами, в идеале понять вас и ваши мотивы. К слову... Внешнюю причину вашей помощи молодому обормоту я понял. Не хотите сказать, зачем вы вытащили его в действительности?
  - Но мне действительно нужен был проводник.
  - Даже если это правда, то это не вся правда.
  - Хорошо, вы правы. Знаете, мне совершенно не понравилось в этом чертовом замке. И мне нужно было успеть уйти оттуда, до того, как я совершу фатальную ошибку. Но куда уходить? В любом городе я продержался бы день-два. Умение прятаться в тенях, это совсем не неуязвимость. Нужно где-то жить, что-то есть, как-то спать, причем желательно в тепле. При этом возможности моего нынешнего тела совсем не велики, как вы, возможно, уже поняли.
  Рандори согласно кивнул:
  - Это очевидно. Продолжайте.
  - А что там продолжать. В идеале, мне нужно было место, где я смогу хоть немного узнать о том мире, куда меня забросило. Освоиться, прийти в себя. Чуточку вырасти, научится хоть чему-нибудь, восстановить хотя бы что-то из своих прежних навыков.
  - Другими словами, вы хотели бы остаться тут, в Великом Лесу?
  - Это было наилучшим решением на тот момент.
  - Ваше мнение изменилось?
  - Сейчас у меня есть сомнения, что я вообще когда-либо выйду отсюда.
  - Не буду спорить, такая вероятность существует. Однако, вы упомянули, что хотели бы учится. Чему именно?
  - В первую очередь мне необходимо полноценное знание языка. Устная речь, которой я овладел благодаря прошлому владельцу тела... Ее ведь недостаточно. Нужно научиться читать, без этого серьезное обучение чему-либо проблематично.
  - Это очевидно. Что-то еще?
  - Конечно. Там, у себя... Знаете, Рандори, я был не таким уж плохим бойцом. Меня хорошо выдрессировали, но, к сожалению, самостоятельно я смогу восстановить лишь часть навыков. Нужен если не учитель, то хотя бы партнеры, с которыми можно будет тренироваться.
  - Об этом и думать забудьте. Даже если все рассказанное вами правда, даже если вы нам не противник - учить убивать неуравновешенного мальчишку, коим вы сейчас являетесь, не будет никто. С другой стороны, я не вижу ничего криминального в вашем желании изучить основы грамоты.
  - И то хлеб, - мне остается разве что философски пожать плечами.
  - Чему же вас учили там?
  - Сначала меня учили убивать. В любом месте, в любое время, любым оружием. Научили неплохо, но... В один прекрасный момент удача повернулась задницей, отвесив мне смачного пинка, и я приземлился за письменным столом. Пришлось учиться читать кучу бумажек, держать в голове тысячи фактов и сводить их в сводки. Тоскливая работа, но мне еще повезло, что меня после почти года по лечебницам не выкинули гнить на пенсию.
  - Из вас готовили убийцу?
  - В том числе.
  - В вашем мире принята внесудебная расправа?
  - Как будто у вас не так? Мне кто-то тонко намекнул, что я могу остаться тут навсегда, хотя я не совершал против вашего Великого Леса ничего, что можно было бы счесть враждебным, скорее уж наоборот.
  - Что же, вы правы. Полагаю, совсем скоро прекрасная Томинэ выгонит меня отсюда, но перед этим мне хотелось бы попросить вас, Кер, принять теневой облик.
  - Боюсь, не получится.
  - Вы не поняли меня, Кер, это не совсем просьба, в некотором роде...
  - Это вы не поняли, - совсем невежливо прерываю его я, - У меня сейчас нет возможности это сделать, в комнате почти нет теней, у меня просто не получится.
  - Ну, если проблема только в этом... Тень должна обязательно падать на вас?
  - Нет. Достаточно, если она будет близко.
  - Очень хорошо. - С этими словами Рандори встал, и, взяв в руки стоящую в углу палку, погасил легкими касаниями два ближних ко мне шара, после чего взял покрывало с кресла и приподнял его вверх, бросив на мою кровать тень. - Этого достаточно?
  
   Вместо ответа я закрыл глаза и попробовал закутаться в тени. Вышло далеко не сразу, сил после тяжелой болезни было совсем мало. У меня получилось, но... Сдвинуться с места у меня бы уже не было возможности. От накатившей слабости пришлось откинуться на подушку, а покров теней слетел с меня почти сразу. Сквозь шумящую в ушах кровь удалось услышать мерзкий скрип, словно кто-то с силой провел ножом по стеклу.
  - Что это было, - пытаясь отдышаться спросил я.
  - Это была система защиты, предназначенная против А'Керуин, Кер. Наши дома обучены обнаруживать тех, кто принял теневой облик, и сообщать хозяевам.
  
   Я помрачнел. С какой радости мне демонстрируют все это, а? Похоже, выпускать меня живым не входит в их планы.
  - Кер, вам решительно стоит научиться владеть своим лицом, - с улыбкой произнес Рандори. - Кажется, вы решили, что узнали какую-то жуткую тайну? Спешу вас огорчить, южанам это известно на собственном опыте уже пару сотен лет.
  В коридоре раздался дробное стаккато быстрых шагов, дверь распахнулась, и в комнату буквально ворвалась Томинэ, с разгневанным видом заявившая:
  - Теасет Рандори, немедленно оставьте в покое моего пациента. Вы что, с ума сошли? Мальчик еще слишком слаб, для ваших... ваших... - Рандори не дал ей закончить:
  - Теасси Томинэ, поверьте, ничего стра...
  - Немедленно!
  Рандори рассмеялся:
  - Слушаю и повинуюсь. Мы продолжим наш разговор завтра, Кер.
  
  Глава 18.
  
   С тяжелым вздохом Томинэ присела на мою кровать. Узкая прохладная ладонь легла мне на лоб, второй Томинэ коснулась тыльной стороны моего правого запястья. Сосредоточенное выражение лица постепенно уступило место спокойному.
  
  - Что произошло? Ты что, пробовал напасть на Рандори? - недоверчиво поинтересовалась целитель, взяв из таза, стоящего у кровати, влажную губку.
  - Что ты имеешь в виду? - изумленно уточнил я. Тем временем губка
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 6.62*20  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"