Рудаков Алексей Борисович : другие произведения.

Патрулирование

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  П А Т Р У Л И Р О В А Н И Е
  
  Гудков вышел из класса постановки задач и, подойдя к дежурному, по селектору объявил сбор своего экипажа у ракеты. Предстоял обычный полёт на патрулирование. Занятие это было нудное, но тут уж ничего нельзя было поделать. Патрулирование спасательных кораблей было введено четыре года назад не от хорошей жизни. Просто спасатели не всегда успевали к терпящим бедствие кораблям, стартуя со своих постоянных баз.
  Сергей уже собрался идти к ракете, но дверь кабинета командира отряда открылась, и Герхардт позвал Гудкова к себе. В кабинете Ципфеля сидело трое: две симпатичных девушки и парень с богатыми россыпями угрей на рыхлом лице. Командир отряда повёл рукой в сторону Сергея и сказал:
  - Командир спасательного корабля, спасатель первого ранга Гудков Сергей Алексеевич... А это - съёмочная группа четвёртой программы Земного телевидения: Марина, Нойс и Павел.
  Гудков приветственно поклонился и вопросительно посмотрел на Ципфеля.
  - Сергей, руководство четвёртой программы обратилось ко мне с просьбой пустить их группу в поиск с одним из наших экипажей. У меня нет причин им отказать.
  - Да, но я иду не в поиск, а на патрулирование.
  - Ничего. Нам этого вполне достаточно, - сказала Марина. - Мы хотим показать нашим зрителям будни спасательной службы.
  Гудков пожал плечами, мол, дело ваше.
  - Ну что, берёшь? - спросил Герхардт.
  - А что, могу и не брать?
  - Приказать я тебе не имею права, и ты это знаешь.
  - Ладно, - сказал Сергей, - тем более что у меня не хватает четырёх человек. Пошли, но предупреждаю - идём в недельный полёт, так что без нытья. Договорились?
  - Да, - за всех ответила Марина.
  Видимо, она была старшей группы.
  До ракеты добрались на попутном вездеходе космодромной службы. Павел самозабвенно водил видеокамерой снимая всё подряд. Он даже попытался снять крупным планом ухо Гудкова, но спасатель закрыл объектив рукой и сказал:
  - Я этого не люблю, а если что-нибудь случится в полёте - просто запрещаю. Все ваши действия не должны мешать экипажу выполнять свои обязанности.
  Нойс посмотрела на Гудкова чуть ли не с ненавистью. Ей почему-то сразу не понравился этот долговязый спасатель с довольно хмурой физиономией. Гудков, перехватив взгляд корреспондентки, подумал:
  - Зря я их взял... А, впрочем, мне с ними детей не крестить и в случае чего я найду на них управу.
  Около корабля нетерпеливо прохаживались четыре спасателя - они не привыкли, чтобы командир задерживался перед стартом. Сейчас в экипаже Гудкова не хватало второго пилота и трёх наблюдателей - штатный экипаж спасательного корабля составлял девять человек.
  Штурман, увидев посторонних, браво отрапортовал о готовности экипажа "выполнить любое задание". Гудков кивнул головой в сторону корреспондентов:
  - Знакомьтесь: Марина, Нойс и Павел - съёмочная группа четвёртой программы Земного телевидения. Будут участвовать вместе с нами в патрулировании. А это - остатки славного экипажа С-808: штурман - Валерий, борттехник - Инвар, радист - Гена, наблюдатель - Кристофер. Наша задача: патрулирование в зонах R-6 - R-44 (штурман и борттехник недовольно сморщились). Район сложный - Пояс Астероидов, прошу быть всех предельно внимательными. Вопросы? Вопросов нет. По местам. Инвар, рассади пассажиров.
  Гудков поднялся в ракету последним после того, как похлопал по выхлопным дюзам. Съёмочная группа кучкой стояла посреди рубки и решала вопрос - кому сидеть на месте второго пилота. Правильнее было бы посадить туда оператора, но уж очень обеим девушкам хотелось видеть, как происходит управление кораблём. Инвар, растерявшись, не знал, что делать.
  - Гена, пойдёшь на место старшего наблюдателя, там есть резервный пульт связи. Вам, Павел, советую занять место заднего наблюдателя и заснять старт с кормы. Это впечатляющее зрелище. Ну, а вы, девушки, садитесь здесь. Старт через пять минут.
  Сергей специально отослал оператора в корму, чтобы он не мешал во время старта.
  Через пять минут ракета зябко вздрогнула, под её кормой вспыхнуло ослепительное пламя, и она начала плавный подъём. Обычно, Гудков производил старт при шестикратной перегрузке, но сейчас держал три "g", чтобы не мучить своих пассажиров. И всё-таки, когда они вышли на орбиту обе корреспондентки были белее снега.
  - Это всегда так? - спросила Нойс у штурмана.
  - Что вы! Это командир в два раза снизил перегрузку, чтобы не мучить вас.
  Гудков тем временем связался с Главной диспетчерской и получил данные отхода из Земной зоны в район патрулирования. Теперь и оператора пришлось пустить в рубку на место борттехника.
  Всё шло нормально, но как только они, что называется "высунулись" из коридора между поясами радиоактивности, почти перед самым носом выскочила учебная ракета. Гудков дал максимальную мощность в тормозные двигатели. Оператор, не затянувший, как следует, ремни, теперь висел на них и слушал, как трещат, ломаясь, его рёбра. Обеим девушкам показалось, что им на спину упала бетонная плита. Впрочем, они почти сразу же потеряли сознание.
  Когда Марина пришла в себя, она услышала в шлемофоне голос Гудкова:
  - ...чебная ракета, курсом 28-26, скорость приблизительно 100 километров в секунду. Нарушение режима полёта, идёт вне трассы, пламя выхлопа нормальное. Предполагаю - лихачество. Конец связи.
  - Конец. Спасибо за информацию.
  Гудков отключился от связи и, поднявшись с кресла, подошёл к пассажирам.
  - Как самочувствие, девушки?
  - Плохо.
  - Ничего, это скоро пройдёт, но другого выхода у нас не было... Валера.
  - А?
  - Вызови Инвара и Гену, и окажите помощь этому "герою".
  - Куда его положить?
  - В лазарет. У него наверняка сломано не меньше трёх рёбер... Марина, я так понимаю, что вы старшая группы?
  - В общем-то - да.
  - Что будем делать? Возвращаться?
  - Н-не знаю. А это очень серьёзно?
  - Конечно. Со сломанными рёбрами шутить нельзя. Но учтите, что на этом наше сотрудничество и закончится. Командир вас и на пушечный выстрел не подпустит к базе.
  - А если мы не вернёмся, что будет с Пашей? - спросила Нойс.
  - Не знаю. Я не медик. Умереть он, безусловно, не умрёт, но в больнице проваляется намного дольше. И вообще, спасибо за потерю времени он нам не скажет.
  Марина и Нойс переглянулись. Гудков видел, что им до смерти не хочется возвращаться, хотя полёт для них начался весьма бурно. Вместе с тем они боялись за здоровье своего оператора.
  - Ну, ладно, - сказал Гудков, - я предлагаю такой вариант - выходить будем рядом с трассой. Если встретится корабль, возвращающийся на Землю, а он обязательно встретится, мы переправим туда вашего оператора. Принимается?
  - Да.
  - А пока он полежит в лазарете. В следующий раз будет умнее. Всё, по местам.
  
  В район R-6 вышли без приключений. Павел был отправлен на проходивший мимо пассажирский лайнер Марс - Земля.
  Ципфель объявил Гудкову замечание "за вывод из строя неподготовленного пассажирского состава". Сергей не обиделся, но после этого даже при выполнении простейшего манёвра заставлял девушек пристёгиваться, и сам проверял, как они "закреплены" в креслах.
  
  Шли четвёртые сутки патрулирования, а корреспондентки не отсняли и десятой части своей плёнки. Им было скучно, и обе разочарованно слонялись по кораблю, иногда забираясь в такие дебри, что без посторонней помощи не могли вернуться в свою каюту. Каждый раз, когда такое случалось, Гудков тяжело вздыхал и умоляюще смотрел на Кристофера, тот тоже со вздохом поднимался и плёлся искать заблудших.
  Как-то за обедом Марина спросила Гудкова:
  - Скажите, Сергей, в этом и заключается вся ваша работа?
  - Почему же? Я ведь предупреждал, что мы идём не в поиск, а на патрулирование. А это совсем разные вещи. Сейчас во время патрулирования довольно редко приходится принимать SOS.
  И словно в опровержение его слов в кают-компании раздался двойной щелчок включившегося динамика, и монотонный голос автомата произнёс:
  - Внимание! Спасательным кораблям: С-804, 805, 810, 844, 891 немедленно прекратить патрулирование своих районов и следовать в зону А-88. Повторяю...
  Гудков встал и выключил динамик.
  - Приятного аппетита, - сказал он и вышел из кают-компании.
  Марина вопросительно посмотрела на штурмана. Валерий вяло ковырял вилкой в своей тарелке. Поймав взгляд корреспондентки, он сказал:
  - Это катастрофа, - и помолчав, добавил. - Очень крупная катастрофа.
  Больше за столом до конца обеда никто не проронил ни слова. Из кают-компании Марина и Нойс пошли в рубку, но там дежурил один радист. Гудкова они нашли в его каюте. Вместе со штурманом они рассматривали звёздную карту. Когда корреспондентки вошли, Сергей выпрямился и, бросив на стол карандаш, сказал:
  - Берём на себя районы Ларсена и Шмагина. Рассчитай траекторию так, чтобы мы в течение пяти-шести часов могли выйти в самую удалённую точку любого района.
  - Хорошо.
  - Радисту скажи, чтобы передал на базу - мы берём на себя зоны С-804-го и 891-го.
  - Хорошо.
  - Иди, работай. В рубке вместо тебя я подежурю.
  Когда Валерий вышел, Гудков жестом предложил девушкам сесть и сказал:
  - Если вы пришли узнать, что же произошло в зоне А-88, то должен вас разочаровать - у меня столько же информации, сколько у вас. Предполагаю, что там произошла крупная авария.
  - А почему мы не идём туда?
  - Потому, что нет приказа. К тому же нельзя оголять такой опасный участок, как Пояс Астероидов.
  - Но ведь там гибнут люди! - сказал Нойс.
  - Возможно, - спокойно ответил Гудков. - Но раз командование считает, что мы там не нужны - мы будем продолжать патрулирование.
  - Учитывая наше присутствие на вашем корабле, товарищ Ципфель мог бы отдать приказ вам идти на помощь.
  - Может, именно поэтому нас туда и не послали, - усмехнулся Гудков (он точно знал, что не будь у него на борту этого "балласта", то и он бы теперь мчался в сторону Меркурия). - Впрочем, этот вопрос вам лучше выяснить у самого Ципфеля по возвращении на базу. Кстати, наше время автоматически увеличивается ещё на неделю, а то и больше. В общем, пока нас не сменят. Придётся вам ещё поскучать.
  - А вы не боитесь, что мы опишем вашу работу, как бесполезную? - агрессивно спросила Нойс. Она была раздражена и не скрывала этого.
  - Я боюсь только одного - в случае надобности вовремя не успеть к терпящим бедствие людям. К тому же, что бы вы ни написали про нашу работу, будет неправдой. Чтобы понять суть нашей работы, надо принять участие хотя бы в одном, пусть даже самом простом, поиске. Надо самим ощутить всю ответственность нашего дела. Мы не имеем права ошибаться, так как наши ошибки - это чьи-то жизни и смерти... А теперь прошу меня извинить, мне надо идти на дежурство.
  Девушки вернулись в свою каюту. Нойс тотчас же улеглась спать. Марина взяла было в руки книгу, но смысл написанного не доходил до сознания. Она вышла из каюты и пошла в рубку.
  - Не помешаю?
  - Нет, - Гудков сидел в своём кресле и курил сигарету, лениво посматривая на экраны.
  - Скажите, Сергей, а зачем вы по очереди дежурите в рубке? Ведь автоматика полностью может заменить человека.
  - На обычном корабле - да, но у нас может потребоваться мгновенное вмешательство человека. Не сочтите за хвастовство, но однажды получилось так, что опоздай я на одну секунду и человек погиб бы. Всего на одну секунду!
  - Как?
  - Задохнулся бы от недостатка воздуха... О! Вон какой красавец! - сказал вдруг Гудков и показал на экран.
  - Что это?
  - Астероид.
  - А как вы узнали?
  - Во-первых, он передвигается, во-вторых, ярче окружающих звёзд, в-третьих, меняет свой цвет.
  - Он близко?
  - Да. Всего восемь тысяч километров. Мы идём с ним на сближение, пройдём всего в тысяче километров.
  - А ближе можно?
  - Хотите заснять?
  - Да.
  - Хорошо. Идите за камерой. Когда Марина выходила из рубки, она почувствовала, как слегка дрогнул под ногами пол.
  - Ты куда? - спросила Нойс, увидев, что Марина проверяет камеру.
  - А, ты уже проснулась? Пойдём, Гудков обещает показать нам потрясающее зрелище.
  Открывая дверь в рубку, обе девушки почувствовали, что корабль начинает тормозиться. Прямо по курсу холодным блеском сверкала огромная, в половину ногтя, звезда. Сергей повернулся к корреспонденткам и сказал:
  - Сейчас до него две тысячи.
  - Какие же у него размеры?
  - Километров двести - двести пятьдесят в диаметре. Садитесь сюда. Сейчас я открою створки иллюминатора. Мы пройдём в ста сорока километрах от него.
  - А это не опасно?
  - Нет... Смотрите!
  Бронированные створки сползли в стороны и через прочнейшее кварцевое стекло они увидели маленький шарик с двумя диаметрально противоположными отростками. Марина приникла к камере. Шарик рос прямо на глазах. Теперь было видно, что он сияет жёлтым светом. Ракета как бы "подныривала" по него. Стали различаться детали: отростки оказались кольцом, а поверхность была, похоже, покрыта облаками.
  - Поразительное сходство, правда, командир? - раздался голос штурмана.
  - Да. При определённых условиях можно запросто спутать.
  - С чем? - спросила Марина, отрываясь от камеры - астероид исчез из поля зрения иллюминатора.
  - С космической базой. Очень похоже, вот только цвет... Настоящая база никогда так не блестит, - сказал Гудков, нажимая кнопку закрытия створок.
  - Из него торчали какие-то рога, - заметила Нойс.
  - Ну, это не удивительно, - ответил штурман. - Природа до того разнообразна, что иногда удивляешься, как такое могло получиться... Наш командир любитель такого рода снимков. Сколько их у тебя, Серёж?
  - Около трёхсот.
  - А посмотреть можно? - спросила Нойс.
  - Нет, они у меня дома.
  - Почему же вы этот не засняли?
  - Заснял. Бортовыми камерами. Вот вернёмся, я вам на память по снимку подарю, - Гудков провернулся к пульту управления и дал команду на выход на прежнюю траекторию.
  Через два часа загадочный астероид слился с окружающими звёздами, а потом исчез совсем. Девушки разочарованно вздохнули и поднялись, чтобы идти в свою каюту, как вдруг на экранах появилась ещё одна светящаяся точка.
  - А это, что?
  - Сейчас узнаем, - ответил Гудков и, включив рацию, передал. - С-808-патрульный в районе R-41 вызывает корабль, идущий курсом 185-004.
  - ИК-5836 отвечает С-808-му, патрульному.
  - С-808, ИК-5836-му курс не меняйте, выполняю манёвр расхождения правыми бортами с дистанцией тысяча восемьсот.
  - Понял. Спасибо.
  - Счастливого полёта.
  - Спасибо, взаимно.
  Гудков пощёлкал клавишами на пульте управления, и отметка ИК-5836 стала медленно смещаться вправо от центра экрана. Сергей посмотрел в плановую таблицу рейсов. ИК - исследовательский корабль - был обозначен в таблице звёздочкой. Это значило, что он имеет преимущество в занятии трассы перед другими кораблями.
  - Мы его увидим? - спросила Марина.
  - Нет. Только на локаторах.
  Девушки ушли к себе в каюту. Гудков поудобнее уселся в кресле, закурил и посмотрел на часы - до ужина оставалось полтора часа. Вдруг в наушниках раздалось тихое попискивание. Сергей покрутил ручку настройки, но слышимость лучше не стала.
  - Командир..., - услышал он голос радиста.
  - Слышу. Определи пеленг.
  - Сто восемьдесят градусов. Очень похоже на искажённый SOS.
  Гудков отчётливо представил себе, как исследователи, приняв этот сигнал, полезут спасать один из очередных призраков, чтобы натянуть нос спасателям и вляпаются в какую-нибудь неприятную историю. По опыту Сергей знал, что это ложный SOS, так как бортовые передатчики излучают сигнал бедствия во всенаправленном режиме и сразу на нескольких частотах. Здесь этого не было - значит, это был ложный сигнал.
  - Гена!
  - Я.
  - Немедленно свяжись с ИК-5836 и передай, что это ложный SOS.
  - Понял.
  - Внимание! Командир экипажу! Срочный сбор в рубке! Тревога!
  Марина вскочила с кровати, словно её выбросило катапультой. Нойс прыгала по каюте - никак не могла попасть ногой в штанину комбинезона. Марина схватила камеру и две запасные кассеты. Уже в коридоре её нагнала Нойс на ходу застегивающая комбинезон.
  - Если это шутка, я Гудкову выцарапаю глаза, - сказала Нойс.
  Когда все собрались в рубке, Сергей сказал:
  - Прошедший навстречу исследовательский корабль также, как и мы принял ложный SOS. Предполагаю, что они попытаются спасти несуществующих пострадавших. Идём следом за ними и постараемся предотвратить возможную аварию. Все по местам и как следует пристегнуться. Марина, укрепите камеру на подлокотнике кресла - в руках вы её не удержите.
  Сергей смотрел, как корреспондентки возятся с привязными ремнями, и думал, что этот ложный сигнал, скорее всего, исходит от того астероида, который они так внимательно рассматривали. В природе этого явления он сейчас даже и не пытался разобраться - для этого не было времени. ИК-5836 видимо их не слышал, а если и слышал, то не обращал внимания на их предупреждение. Так, или иначе, их надо было догнать. И ещё он думал, что если бы не пассажиры, то он наверняка уже догонял бы исследователей. Сейчас же они продолжали лететь вперёд, упуская драгоценные секунды. На чём основывались его рассуждения? Он и сам не знал. Скорее всего, на интуиции спасателя. Прирождённого спасателя.
  Как только девушки были готовы, он дал максимальную мощность на разворот. Указатель перегрузки выкинул цифру "8".
  - Ничего, выдержат, - подумал Сергей. - Хватит! Игра в бирюльки кончилась. Пусть узнают, что такое работа спасателей.
  В ушах гулко стучала кровь, а голос радиста, записанный на магнитофон, непрерывно бубнил:
  - ИК-5836, идёте на ложный SOS! Ложитесь в дрейф.
  Но их, видимо, не слышали, а, скорее всего не слушали. Закончив разворот, Гудков дал полную тягу в маршевый двигатель. Но стрелка спидометра, как на зло, еле подбиралась к цифре 200. Марина, как ни странно, не потеряла сознания, но не могла даже моргнуть. Она не понимала, почему им надо обязательно догнать тот корабль. Доводы Гудкова казались ей не убедительными. Над ухом с натугой гудела видеокамера, даже для неё перегрузка была чрезмерной - плёнка двигалась в два раза медленнее. Их корабль медленно, но верно догонял исследовательскую ракету. Однако расстояние всё ещё было очень велико. Гудков уменьшил перегрузку до трёх единиц.
  - Инвар, - вызвал Сергей борттехника.
  - Да, командир.
  - Кассеты с сигнальными ракетами заряжены?
  - Полный комплект.
  - Валера.
  - Слушаю.
  - Когда подойдём на дальность сто тысяч - огонь без команды, прямо по нему. Может быть, это их остановит.
  - Это не опасно?
  - Стыдно задавать такие вопросы. Что может сделать осветительная ракета?
  - Всё-таки калибр восемьсот миллиметров.
  - Чушь. Даже царапины не оставит.
  Через полчаса Гудков сказал:
  - Внимание! Увеличиваю перегрузку. Иначе не догоним.
  Марина и Нойс собрали всю свою волю, чтобы выдержать эту "бешеную гонку". Они даже не представляли, что сделал бы Гудков, если бы их не было на корабле.
  - Сергей, - позвал штурман, - они увеличили скорость, мы их не догоним даже на форсаже.
  - Стреляй!! Стреляй!!!
  - Далеко.
  - Всё равно! Они увидят! Стреляй!!!
  Бах! Ба-бах! Бах!
  Корпус корабля сотрясали частые взрывы. Казалось, по обшивке колотят гигантские молотки.
  - Инвар, ты где установил кассеты?
  - В самом носу, командир.
  - Что б тебя так внуки на старости лет по голове гладили.
  Вокруг и сзади исследовательского корабля начали вспыхивать яркие звёзды. Сигнальные ракеты предназначались для освещения космических объектов, находящихся в тени. Вспышка такой ракеты была в сто раз ярче света Солнца. Ракета горела около сорока секунд.
  Гудков сбросил ускорение и откинулся на спинку кресла. Его бесила мысль, что он не в силах предотвратить катастрофу. Единственно на что он надеялся, что экипаж ИК-5836 вовремя заметит свою ошибку и отвернёт в сторону от смертоносного астероида.
  В уме он отсчитывал секунды. Успеют. Ещё успеют отвернуть. "Ну! Отворачивай!! Ещё не поздно!! Отворачивай!!"
  - Всё, - сказал штурман, - не успеют.
  И в этот момент экипаж заметил свою ошибку. Это было видно по яркому пламени, вырвавшемуся из тормозных двигателей.
  - Поздно! - Гудков в сердцах ударил кулаком по подлокотнику.
  В это время их разделяло всего три тысячи километров. Отметки ИК-5836 и астероида слились в одну и вдруг, чуть в стороне от астероида сверкнула ослепительная молния.
  - Что это? - спросила Нойс.
  - Они успели отстрелить двигательный отсек, - ответил Гудков, - но тоже опоздали - он взорвался. На две-три секунды раньше и взрыва бы не было... Внимание! С-808-й Базе-15. В зоне R-40 потерпел аварию ИК-5836 - столкновение с астероидом средних размеров. Ошибка в управлении. Приступаю к поисково-спасательной операции.
  - Вас понял С-808. Желаю успеха.
  - Спасибо... Инвар, подготовь "Кальмар".
  - Есть.
  - Кристофер.
  - Да, командир?
  - Внимательно смотри по сторонам - здесь должно быть полно осколков. ПМО1 ни в коем случае не включать. Валера, следи за радиационной обстановкой.
  - Понял.
  Гудков начал плавно тормозить, выводя корабль на круговую орбиту вокруг астероида.
  Сергей внимательно рассматривал астероид. Теперь их разделяло всего сто километров. В одном месте он увидел, что пыль клубится особенно интенсивно. Он засёк эту точку, как место падения исследовательского корабля.
  Нойс, кусая губы, смотрела на астероид, она не понимала, почему Гудков вместо того, чтобы броситься на помощь гибнущим людям, делает уже третий виток вокруг астероида на черепашьей скорости. Наконец она не выдержала и почти закричала Гудкову в лицо:
  - Ну что ты телишься! Там люди гибнут!! А ты...
  - Молчать, - не отрывая взгляда от экрана, сквозь зубы ответил Сергей. - Я вам не советую, что и как снимать... Если они живы, то протянут ещё часов пять, а то и все шесть. Если же они погибли... Я не имею права лезть на рожон, чтобы вляпаться, как они.
  - Трус!!
  - Нойс! - крикнула Марина.
  Сергей отключился от всего и сосредоточенно рассматривал астероид. Через несколько минут он спустится туда на монтажном боте по прозвищу "Кальмар" - из-за десяти механических рук и будет почти в слепую искать то, что когда-то называлось ИК-5836 и то, что когда-то называлось людьми.
  - Командир, "Кальмар" готов.
  - Спасибо. Иди сюда.
  Гудков поднялся и открыл шкаф со скафандрами.
  - Ну-ка ты, смелая, - сказал он жёстко, - надевай-ка скафандр. Посмотрим на твою смелость в деле. Только быстро, времени у нас мало.
  - Я тоже пойду, - сказала Марина.
  - Хорошо, - Гудков вскрыл сейф с оружием и, глядя на обеих девушек, добавил. - Властью Верховного Совета Земли мне дано право применять оружие, если поведение людей ставит под угрозу выполнение операции... Валера, остаёшься за меня. Связь постоянная. Кристофер и Инвар в минутной готовности прийти к нам на помощь. Всё, пошли.
  Гудков осторожно подводил "Кальмар" к астероиду. Когда они подошли вплотную к пылевому облаку, стало ясно, почему эта микро- планета светилась жёлтым светом. В нескольких метрах от них колыхалась золотая пыль. Сергей выключил металлоискатель, теперь уже совсем бесполезный. "Будем искать в слепую". Он дал "Кальмару" слабый толчок маршевым двигателем. Моментально они "ослепли" - вокруг была слабо мерцающая золотистая пелена. Сергей выпустил все манипуляторы на максимальную длину. Десять двухсотметровых "рук" с термодатчиками на концах вытянулись вперёд и теперь, по сути дела, стали глазами Гудкова. Они, да ещё приборы.
  "Кальмар" медленно погружался в золотую пыль. За ботом разматывался кабель, соединяющий его с маленьким спутником связи.
  - Сергей!
  - Слушаю.
  - Прямо под тобой обнаружена зона повышенной радиации.
  - Сколько?
  - Около ста рентген в час.
  - Скорее всего, это обломки реактора.
  - Похоже. Может, отойдёшь в сторону?
  - Нет. Спускаюсь вертикально. Мне нельзя их упустить.
  - Но ведь у тебя нет дозиметра.
  - Я пока не собираюсь выходить, а в "Кальмаре" мне такая ерунда не страшна.
  - Серёж...
  - Помолчи!
  Марине и Нойс очень скоро стало казаться, что они летят вниз головой, потом боком, потом... потом они вообще потеряли всякое представление о том, где верх, низ, право, лево. Марина посмотрела на Гудкова - спасатель сосредоточено наблюдал за индикаторами термодатчиков манипуляторов. На экраны смотреть было бесполезно.
  Гудков бросил беглый взгляд на девушек и сказал:
  - Не смотрите на экраны. Смотрите на приборы. Только не закрывайте глаза.
  Нойс тут же закрыла глаза. Сразу же к горлу подступила тошнота, она поспешно открыла глаза - кабина, как-то странно перекосившись, заваливалась вправо и никак не могла упасть. Корреспондентка вцепилась в подлокотники кресла. Гудков сделал вид, что ничего не заметил. Марина чувствовала себя не на много лучше Нойс.
  Через полчаса Марина, с трудом сдерживая тошноту, спросила:
  - А вернуться можно?
  - Нет, - отрезал Гудков, - это слишком большая трата времени... Что, совсем плохо?
  - Да.
  - Оденьте кислородные маски и подышите глубоко минуты две, не больше.
  Нойс стиснув зубы, откинулась на спинку кресла.
  - Ну-ка, героиня! - гаркнул Гудков. - Немедленно маску на лицо! Это приказ! А то силой заставлю. Живо!.. Детский сад, чёрт возьми. Нашла, где характер показывать... Валера.
  - Я.
  - Осторожно развернись кормой к астероиду и на две секунды дай малую тягу. Потом вернёшься на орбиту.
  - Понял. Хотите пыль разогнать?
  - Попробовать надо. А то, как в сметане, ни черта не видно.
  Вдруг один из манипуляторов наткнулся на какой-то предмет. Сразу зазвенел звонок, а датчик температуры показал тысячу шестьсот градусов по Кельвину. Гудков дал импульс тормозными двигателями. "Кальмар" завис над поверхностью астероида. В это время Валерий включил на корабле двигатель. Ракету бросило вперёд, Гудков снова включил тормозные двигатели. Этот двойной толчок доконал обеих корреспонденток.
  Больше всего Марина боялась увидеть на лице Гудкова брезгливое отвращение, но ему было не до этого. Пыль не рассеялась, а только ещё сильнее заклубилась. Сергей процедил сквозь зубы какое-то ругательство и выпустил две осветительные ракеты. Две мутные вспышки на несколько секунд озарили обломки ракеты. Толком Гудков ничего не рассмотрел, разобрал лишь какую-то бесформенную массу тёмно-вишневого цвета. А датчик температуры показывал всего лишь тысячу двести градусов Кельвина. Обломки быстро остывали. Сергей поочерёдно всеми манипуляторами стал "ощупывать" этот предмет. Задача была не лёгкая, но он справился с ней. Под ним лежали обломки реактора. Значит, где-то рядом должны были быть и остальные обломки ИК-5836.
  Спасатель весь сосредоточился на поиске, он совершенно забыл о своём "балласте". Приняв место падения реактора за точку отсчёта, он начал раскручивать спираль вокруг неё. Сергей даже вздрогнул, услышав рядом голос Марины:
  - Серёжа, чем вытереть?..
  - А?
  - Как всё это убрать?
  - Не надо ничего убирать. Возьмите в аптечке стерильные салфетки и оботрите лица. Сидите спокойно. Самое интересное ещё не началось.
  Через сорок минут Гудков обнаружил искорёженную рубку управления. На ощупь он подвёл "Кальмара" почти вплотную, но даже с десяти метров можно было различить лишь смутные очертания. Сергей выключил тормозные двигатели, поддерживавшие бот над поверхностью астероида, и они плавно опустились на грунт. Марина удивилась - почему Гудков не посадил "Кальмар" как ракету на посадочные лапы. "Кальмар" несколько раз качнулся и начал очень медленно заваливаться на бок. Обе девушки глазами полными ужаса смотрели на спасателя. На лице Гудкова застыло выражение напряжённого внимания. Бот вдруг наткнулся на какое-то препятствие и остановился, громыхнув как пустая бочка. Сергей медленно встал и спросил:
  - Кто умеет пользоваться ранцевой ракетой?
  - Я, - ответила Нойс, не задумываясь.
  - Я тоже когда-то умела, - сказала Марина.
  - Марина, остаёшься здесь. Нойс пойдёшь со мной. И без героизма! И без истерик! Пошли. Марина держи связь с кораблём и с нами.
  В шлюзе Гудков проверил, как на Нойс надет скафандр, пристегнул ранцевый двигатель и закрепил на её поясе трос.
  - Пойдём в связке. Тяжесть здесь хоть и слабая, но есть, так что прыгать запрещаю, и вообще не делай резких движений, а то и до беды не далеко. Почувствуешь себя плохо - говори сразу. Всё, выходим.
  Дверь шлюза плавно ушла вверх и тут же вокруг них закружилась золотая пыль.
  - И почему мы не в двадцатом веке живём? - пробормотал Сергей, - сразу бы стали миллиардерами.
  Он осторожно высунулся и стал спускаться, держась за скобы. Нойс последовала за ним, но за поручни не взялась, а слегка оттолкнулась от корпуса бота. Притяжение, действительно, было очень слабым. Она плавно падала вниз, пока не опустилась прямо на голову Гудкова. Сергей ничего не сказал, только шлёпнул её по затылку, и Нойс весьма ощутимо ударилась носом о стекло шлема.
  Прямо перед ними лежала громада корпуса исследовательского корабля. Гудков махнул рукой в его сторону и медленно двинулся вперёд. Нойс шла почти следом за ним и чуть сбоку. Ей казалось, что ракета совсем рядом, но прошло двадцать минут прежде, чем они дошли до неё. Нойс, отставшая от спасателя, догнала его и прислонилась плечом к борту ракеты.
  Гудков провёл перчаткой по отполированному металлу обшивки и вдруг три раза коротко ударил по ней и тут же приложил шлем. Нойс плечом ощутила три ответных удара. Тогда спасатель застучал морзянкой:
  "Сколько вас".
  "Десять".
  "Сколько воздуха".
  "Мало. Регенераторы не работают, выпускаем кислород из скафандров".
  "Сколько времени сможете продержаться?".
  "Три часа".
  "Ждите".
  - Марина.
  - Слушаю.
  - Передай на корабль, что обнаружили пострадавших. Воздуха у них на три часа. Скажи Валерию, пусть подведёт корабль почти к самой границе пыли и будет готов к аварийной стыковке.
  - Поняла.
  - Нойс, надо быстро обойти корабль. Сможешь?
  - Нет.
  - Тогда стой здесь. Отсюда ни шагу. Уйдёшь - искать не буду. Там десять, а ты одна. Гудков отсоединил трос, и через секунду его фигура растворилась в слабо мерцающей жёлтой пелене.
  Нойс в нерешительности стояла рядом с ракетой. Она не понимала, зачем Гудкову понадобилось обходить ракету. Но она понимала, что делает он это не ради того, чтобы она осталась одна, чтобы попугать её. Девушке вдруг стало мучительно стыдно за своё поведение. "Я ведь только мешала ему! И никто не примет во внимание, что, если спасти людей не удастся, Гудкову помешала какая-то взбалмошная корреспондентка!"
  Вдруг обшивка под её плечом судорожно задрожала:
  "В соседнем отсеке два человека. У них кончается кислород".
  "Сколько осталось", - выстучала Нойс.
  "На час".
  "Держитесь".
  Девушка беспомощно осмотрелась. Что делать? Где Гудков? В это время спасатель вышел у неё из-за спины.
  - Сергей.
  - Да.
  - У них в соседнем отсеке два человека, кислорода на час. Всего на час!
  - Один час - это шестьдесят минут и целых три тысячи шестьсот секунд... Марина! - позвал Гудков.
  - Слушаю.
  - Передай Валерию, пусть приготовится к приёму трёх космонавтов в скафандрах. Кислород у них на пределе.
  - Передаю.
  Гудков застучал морзянкой:
  "Где находятся ещё двое? Обозначьте стуком место стыка".
  Бам! Бам! Бам!
  - За мной, - скомандовал Гудков и полез вверх по обшивке вслед за стуком. Когда Нойс догнала его, он уже перестукивался с теми, кто был в соседнем отсеке.
  "Скафандры надели?", - выстучал Гудков.
  "Да".
  "Обозначьте середину отсека стуком".
  Бам! Бам! Бам!
  "Отойдите к стенам и держитесь. Вскрываю обшивку".
  - Нойс.
  - Да.
  - Сейчас я вскрою обшивку... Что бы со мной ни случилось, ты должна вытащить тех двоих на орбиту. Отойди и ляг на обшивку.
  Когда Нойс легла, Гудков приподнялся над ракетой метров на десять и, держась на постоянной высоте с помощью ранцевой ракеты, достал пистолет. Она поняла, что он хочет сделать, но поняла также, чем это ему грозит.
  - Сергей! - взвизгнула она.
  - Молчать!
  Корпус ракеты вздрогнул, и вдруг прямо под Гудковым обшивка вспучилась, и вверх взвился столб воздуха и обломков. Спасатель, подхваченный этим вихрем, исчез в золотой пыли.
  Первым побуждением Нойс было броситься за ним, но она вспомнила о тех двоих. Девушка подошла к рваной пробоине и заглянула внутрь. Оба космонавта лежали на полу. Она осторожно, стараясь не задеть края, опустилась внутрь и нагнулась над пострадавшими. Оба были живы, но без сознания. Нойс встала по середине отсека прямо под пробоиной и обхватила обоих космонавтов за талии. А как включить двигатель? Обе руки заняты.
  Вдруг сверху ударил луч света. Потом плавно опустился и сам Гудков.
  - Сергей, - позвала Нойс.
  Гудков показал знаками, что у него не работает рация. Потом он крепко взял обоих космонавтов за пояса и, сильно оттолкнувшись от пола, медленно выпрыгнул наружу. Нойс последовала за ним. И здесь в слабом мерцании золотой пыли она увидела такое, что вызвало у неё сдавленный крик - одного кислородного баллона у Гудкова просто не было, второй треснул сверху до низу. Дышал спасатель только при помощи регенератора воздуха, но с ним можно было дышать не более получаса. Сергей прислонил свой шлем к её, и она услышала его глухой голос:
  - Стартуй строго вертикально. Сама к кораблю не приближайся - они сами подберут тебя.
  Потом он прочно связал всех троих тросом, отступил на два шага и махнул Нойс рукой: "Давай". Девушка нажала кнопку старта и через три минуты увидела звёзды и громаду спасательного корабля.
  Створки шлюза медленно раскрылись. В шлюзе стоял космонавт.
  - Wellcome, miss Noise! - услышала она голос Кристофера.
  - Спасибо, - прошептала она и, почувствовав, что какая-то невидимая сила втягивает её в шлюз, закрыла глаза.
  Гудков вернулся в "Кальмар" и на вопросительный взгляд Марины ответил:
  - Нойс уже на корабле с двумя пострадавшими. Она свою задачу выполнила. Теперь наша очередь. Пристегнись-ка, как следует... Ну, поехали.
  Сергей приподнял "Кальмара" на манипуляторах и дал очень слабый толчок тормозными двигателями. Бот поднялся над астероидом на сорок метров. Спасатель развернулся и медленно "поплыл" к обломкам ракеты. Зависнув над ракетой на высоте сорока метров, он "вцепился" в неё всеми манипуляторами и дал полную тягу в маршевый двигатель. Марина всем телом ощутила вибрацию бота, но они не сдвинулись с места.
  - Припаялась, чёртова болванка, - выругался спасатель и посмотрел на часы. Воздуха у пострадавших оставалось на два часа.
  Гудков ещё несколько раз дёрнул "Кальмара" назад вперёд и, выключив двигатель, откинулся на спинку кресла.
  - Влипли, - процедил он сквозь зубы.
  - Что будем делать? - спросила Марина.
  - Если бы я знал!
  - Сергей.
  - Слушаю.
  - У нас всё в порядке. Нойс спрашивает, можно ли ей попасть к тебе. Рвётся на новые подвиги.
  - Хорошо, хорошо.
  - Помощь нужна?
  - Пока нет.
  - А...
  - Не мешай!
  - Понял.
  - Вот, что, Валера. Кристофер и Инвар через двадцать минут с двумя мощными лазерами должны быть у меня. Этот кусок так впаялся в астероид, что просто так его не вытянуть. Только быстро!
  - Всё понял. Они выходят через пять минут.
  - Жду.
  Марина посмотрела на экраны. Там колыхалась мутно-жёлтая пелена.
  - Теперь не экраны надо смотреть, а на часы, - устало сказал Сергей, перехватив взгляд девушки.
  - Серёжа.
  - Что?
  - О чём они там сейчас думают?
  - Наверное, каждый по-своему ругает этих... этих дураков спасателей, которые копаются как куры в пыли - суматошно и без толка.
  - Ты шутишь?
  - Нет. Попробуй поставить себя на их место, - сказал Гудков и бросил в рот таблетку тонизатора. - Хочешь?
  - Нет, спасибо. Ты что, плохо себя чувствуешь?
  - Да, так, - уклончиво ответил Гудков и бросил в рот вторую таблетку, а за ней и третью.
  - Сергей, предельная норма...
  - Предельная норма дыхания через регенератор воздуха без баллонов - тридцать минут, а я дышал полтора часа.
  - Почему?
  - Потому, что твоя подруга слишком высокого мнения о себе и всё делает наоборот. Я ей запретил прыгать, а она прыгнула уже при выходе из шлюза...
  - И что?
  - Ничего. Попала мне прямо по шее, как раз в распределительный клапан.
  - Ох!
  - Валера!
  - Слушаю, командир.
  - Где они?
  - Вышли двадцать три минуты назад.
  - Хорошо.
  Гудков перевёл "Кальмар" на самый конец обломка ракеты и намертво вцепился в него манипуляторами.
  - Командир, мы на месте.
  - Хорошо. Внимание, ребята, я сейчас помалу начну тянуть их маршевым двигателем, а вы с двух сторон подрезайте корпус. Только старайтесь не задеть обшивку.
  - Знаем.
  - Валера.
  - Я.
  - Полная готовность к аварийной стыковке с созданием общей атмосферы.
  - Понял.
  - Внимание! Начали!
  Гудков слегка наклонил корпус ракеты и включил маршевый двигатель на минимальную мощность. Корпус бота ощутимо задрожал. Одновременно на экранах обзора стало светлее - это были отсветы работы двух лазеров.
  - Командир.
  - Слушаю.
  - Добавьте.
  - Добавляю. Даю 30% мощности.
  - Мало.
  - 45%.
  - Нормально.
  "Кальмар" вибрировал так, что Марине пришлось рукой придерживать челюсть, чтобы не стучали зубы.
  - Командир, ещё.
  - 50%
  - Пошёл!
  - Спокойно, ребята, нам нельзя его расколоть. Продолжайте. Ещё больше пятидесяти минут. Спокойно.
  Прошло ещё десять минут бешеной тряски.
  - Как он это выдерживает? - подумала Марина.
  Но вот девушка почувствовала, что "Кальмар" вместе с остатками ракеты оторвался от астероида.
  - Крис! Инвар! Через двадцать минут подходите к кораблю, не раньше, а то можете попасть под выхлоп "Кальмара". Валера, мы на подходе!
  - Я готов!
  Марина увидела звёзды, но вот их заслонил корпус стремительно надвигающегося корабля.
  - Ой, мама!
  - Держись!!
  От удара ей показалось, оборвались все внутренности. Она услышала нарастающий грохот и душераздирающий скрежет. Но вот наступила тишина.
  - Слишком жёстко, Валера, - сказал Гудков.
  - Торопился.
  - Спешка нужна только при ловле блох и то не всегда. У тебя было в запасе целых пять минут. Пришли Гену с новым скафандром. Мой повреждён.
  Через полчаса вошёл Геннадий, держа в руках скафандр.
  - Как там дела? - спросил Гудков.
  - Всё в порядке. Все живы.
  - Марина, останетесь на корабле или пойдёте со мной за остальными?
  - А я вам буду нужна?
  - Да.
  - Пойду.
  - Хорошо. Пойдёмте, поговорим с пострадавшими.
  В кают-компании сидело двенадцать космонавтов: десять мужчин и две женщины.
  - Здравствуйте, я - командир С-808 Гудков. Сколько всего человек было на борту?
  - Восемнадцать, - ответил бородатый мужчина с северными чертами лица. - Разрешите поблагодарить вас за наше спасение и...
  - Не стоит благодарности, - остановил его Гудков. - Это наша работа. Значит, ещё шестеро и регистратор. Среди вас есть кто-нибудь из экипажа?
  - Нет... Вы, что же, будете искать трупы?
  - Они были в скафандрах? - спросил Гудков, не отвечая на вопрос.
  - Не знаем. Тревога была объявлена за пять минут до катастрофы. Мы только и успели, что задраить отсек.
  - Спасибо за информацию, - Гудков вышел из кают-компании и чуть не столкнулся с Кристофером. - Ага, ты-то мне и нужен. На корабле остаётся один Валерий и корреспондентки, все остальные идут на поиски экипажа. Не забудь запасные баллоны.
  - Хорошо.
  Марина, вышедшая из кают-компании, услышав разговор командира с пилотом, спросила:
  - Серёжа, а мне можно пойти с вами?
  Гудков, казалось, хотел отказать, но, подумав о чём-то своём, согласился. Войдя в кабину "Кальмара", они увидели Нойс. Девушка сидела в кресле, держа на коленях шлем.
  - Баллоны сменила? - спросил Гудков.
  - Да.
  Он не стал спрашивать, почему Нойс решила лететь с ними. По его подсчётам им предстояло прочесать около двадцати квадратных километров преимущественно ощупью. И здесь, по его мнению, чем больше было людей, тем лучше. "Кальмар" он посадил без единого толчка и сразу же дал команду на выход.
  Пять космонавтов, растянувшись цепью, двинулись сквозь пыль. Им повезло только в одном - в искорёженной рубке они нашли регистратор и два трупа - командира и второго пилота. У Марины чуть не помутилось сознание, когда она увидела то, что осталось от двух космонавтов. Осмотр рубки показал, что остальные четверо успели надеть скафандры.
  Теперь они медленно пробирались через фантастическое нагромождение золотых глыб, оплавленных чудовищным взрывом.
  Через полчаса обе девушки почувствовали сильную ломоту в суставах и какое-то одеревенение сознания. А ещё через сорок минут Кристофер обнаружил космонавта. Судя по показаниям приборов скафандра, космонавт ещё дышал.
  - Марина и Нойс, найдёте обратную дорогу?
  - Да.
  - Найдём.
  - Несите его в бот. Если сможете оказать помощь - окажите, если нет - снимите скафандр и сделайте укол форамина, три кубика и положите на спину прямо на пол. Идите.
  
  Нойс профессиональным движением выдернула иглу из руки космонавта и слегка помассировала место укола. Марина смотрела на молодого парня. Космонавт дышал хрипло, но всё же достаточно ровно.
  - По-моему, он железный мужик, - сказала Нойс.
  - Да, - согласилась Марина, - видимо, будет жить.
  - Да я не про этого, а про Гудкова.
  Марина удивлённо посмотрела на подругу и, помолчав, сказала:
  - Ещё бы. Подыши-ка полтора часа через один регенератор.
  - Как это?
  - Ты, прыгая из шлюза, повредила ему распределительный клапан.
  - Откуда ты знаешь?
  - Он сам сказал. Сейчас он держится только на таблетках тонизатора.
  - Господи, какая же я дура. Сердилась на него, что он всё так медленно делает... А он всё время успевает во время. Ты что-нибудь сняла?
  - Камера работала всё время. Я только меняла кассеты.
  Нойс прошлась вдоль пультов и села на место Гудкова.
  - Интересно, что он о нас думает?
  - Спроси.
  - Ни за что!
  - Хочешь, я спрошу?
  - Не спросишь. Ты у нас слишком стеснительная.
  Космонавт на полу застонал. Обе девушки наклонились к нему. Он беззвучно шевелил губами, глядя невидящими глазами в потолок, и вдруг отчётливо произнёс:
  - Они правы - это ложный SOS...
  Через час дверь в кабину открылась, и они увидели Валерия и Инвара.
  - А где Гудков? - спросила Марина.
  - Сейчас идёт.
  Однако Гудков и Геннадий появились лишь через два часа. Сергей устало опустился в кресло.
  - Нашёл? - спросил Инвар.
  - Нашёл.
  - Что?
  - На корабле разберёмся... Как он? - Сергей кивнул на космонавта.
  - Жив, по-моему, смерть ему не угрожает, - ответила Марина.
  - Ну, тогда потихоньку поехали. Рассаживайтесь. Кристофер.
  - Слушаю.
  - Подготовь ангар к приёму "Кальмара".
  - Всё готово.
  - Вот и хорошо. Поехали.
  Никто из пассажиров "Кальмара" не почувствовал, как ракета оторвалась от астероида. Даже экипаж Гудкова не смог уловить момент старта. Валерий сидел прямо на полу рядом с раненым и держал пальцы на его пульсе.
  - Как он, Валер? - спросил Гудков.
  - Вроде нормально. Пульс слабый, но более-менее ровный. Думаю, что он всё-таки выживет.
  - Врачи долго боролись за жизнь космонавта, но он всё равно остался жив, - пошутил Инвар.
  Пыль стала редеть, уже были видны самые яркие звёзды. Гудков поудобнее уселся в кресле и сказал:
  - Всем быть предельно внимательными. Подходим к кораблю. Кристофер.
  - Слушаю, командир.
  - Я сам посажу "Кальмар".
  - Понял.
  - Как наши пассажиры?
  - Обедают.
  - Нам бы тоже перекусить не мешало.
  Марина отыскала взглядом указатель перегрузки. Прибор показывал одну сотую нормального ускорения. Если бы не перемещение звёзд и корабля, можно было бы подумать, что они неподвижно висят в пространстве. Даже в момент входа в ангар и посадки в зажимы ни один предмет не сдвинулся с места.
  - Всё, приехали, - сказал Гудков и выключил двигатель. - Инвар и Гена, отнесите этого парня в лазарет.
  Сергей тяжело поднялся, и устало двинулся к выходу. Открывая дверь, он споткнулся о порог и, пошатываясь, пошёл к шлюзу.
  - Тебе помочь, командир? - спросил Валерий.
  - Не, спасибо. Я пошёл отдыхать. Валер, принеси мне в каюту что-нибудь поесть. Да, если среди наших пассажиров есть врач - пусть осмотрит раненого, если нет - никого к нему не пускать.
  - Всё понял, командир. Будет сделано.
  Марина посмотрела вслед Гудкову и поняла, что спасатель всё это время держался на нервах и на сознании той громадной ответственности за жизни людей возложенной на него.
  
  Учёные уже пообедали, когда Марина и Нойс пришли в кают-компанию. Девушки, наскоро проглотив еду, попробовали взять интервью у спасённых, но их ждало разочарование. Космонавты оказались на редкость неразговорчивыми.
  Нойс сказала об этом Валерию.
  - Ничего удивительного, - ответил штурман. - Они ещё в шоке. Найди их через неделю после возвращения на Землю, так они тебе такого нарасскажут, чего и в помине не было. Командир наш мастер выуживать из таких информацию, но это надо делать сразу же после спасения и не интервью брать, а устраивать настоящий допрос, чтобы у них не было времени на обдумывание ответов.
  - Почему же он этого сейчас не сделал?
  - А ему этого и не надо. И так всё ясно. К тому же это не экипаж, а пассажиры. Что с них взять?
  - Хорошо, с ними всё ясно. А что ты думаешь по этому поводу?
  - Ничего. Самая обычная операция. Это же наша работа, Нойс. Такая же, как и у тебя.
  Нойс вспомнила, как отбросило Гудкова, когда он вскрывал обшивку, и сказала:
  - Не согласна. Я ничем не рискую на работе.
  - А с нами?
  - Ну, это исключительный случай.
  - Кстати, мы тоже ничем не рисковали, кроме репутации экипажа первого ранга. Когда идёт работа с корабля, то есть, корабль становится как бы базой, это очень упрощает поиск. Всегда можно надеяться на поддержку.
  - А когда нет?
  - Сложнее, но тоже не всегда опасно. Всё зависит от обстоятельств.
  - Хорошо. А что самое трудное в вашей работе?
  - Самое сложное? Хм. Пожалуй, спасение в режиме "200".
  - Что это за режим?
  - Это когда отключаются ограничители перегрузки. Этот режим используют только спасатели, да и то те, кто к нему допущен.
  - Тебе приходилось спасать в этом режиме?
  - Ага, два раза.
  - Расскажи.
  - Бесполезно. Ты не поймёшь. Это невозможно передать словами. Это надо испытать самому. Можешь представить себе тридцатикратную перегрузку?
  - Н-нет.
  - Вот видишь! А спасательные корабли делаются в расчёте на перегрузку 400 "g".
  - Ско-о-олько?
  - Четыреста. Повторяю, для дураков - четыре сотни "g". Повторяю, для спасателей - четыре и два нуля.
  - И до этого доходит?
  - Нет. Но один раз мы шли на Плутон при перегрузке 100 "g". В специальных скафандрах, конечно. Ох, и морда же у меня была после этого. Неделю жил у Гудкова, чтобы родных не пугать.
  - База-8 вызывает С-808-го.
  - Отвечаю, С-808.
  - Доложите обстановку.
  - Операция закончена. Из восемнадцати человек двенадцать живы, один в тяжёлом состоянии находится в лазарете. Остальные погибли при столкновении с астероидом. Доложил штурман Примаков.
  - Ваши действия?
  - Дрейф в оптической видимости астероида на эллипсе Z-16. Экипаж отдыхает.
  - С-808, в районе R-69 КБ-111 не вышла на очередной сеанс связи. Задание - выяснить причину.
  - Вас понял. Приступаем к выполнению... Командир...
  - Слышал. Сейчас приду. Рассчитай кратчайший курс.
  Гудков вошёл в рубку через пять минут. Лицо спасателя было усталым. Не садясь в своё кресло, Сергей защёлкал клавишами на пульте вычислительной машины. Через две секунды он уже держал в руке карточку со справкой по космической базе КБ-111.
  - Что там, командир?
  - Всё то же, только вид сбоку.
  - А именно?
  - Женский экипаж.
  - Ну и везёт же нам на прекрасный пол!
  - Да уж куда там. Давай данные.
  - Курс менять не надо, мы с ними на одном эллипсе, чуточку поднажать и через восемь часов нагоним.
  - Хорошо. Командир экипажу. Даю трёхминутную готовность к принятию стартового положения... Кристофер.
  - Я.
  - Раненый на тебе.
  - Понял.
  Гудков сел в своё кресло и тщательно пристегнул ремни. Посмотрел на часы.
  - Серёжа, можно спросить? - спросила Марина. - Что значит женский экипаж?
  - То и значит, что на станции одни женщины. А как женщины ведут себя в космосе, я уже знаю на собственном опыте.
  - Неужели вы меня никогда не простите? - спросила Нойс.
  - Простить давно простил, забыть не просто - слишком яркие воспоминания... Время! - Сергей плавно, но энергично вывел двигатели на стартовый режим.
  Когда указатель перегрузки показал 3 "g" Гудков прекратил увеличивать ускорение.
  - Штурман, расчётное время?
  - Семь сорок три.
  Марина с тоской подумала, что целых семь часов, да ещё сорок три минуты всё тело будет, словно налито свинцом. Она расслабила мышцы и попыталась глубоко вздохнуть, но грудную клетку будто сдавили тисками. Гудков посмотрел на девушек и посоветовал:
  - Дышите часто и не глубоко... Крис, как раненый?
  - Нормально. Я думаю, мы его вовремя подобрали.
  - Дай-то бог!
  Нойс посмотрела на часы - прошло всего три минуты, значит, осталось ещё семь часов и сорок минут. "Боже, почему ему ничего не делается? Действительно, из железа сделан".
  Однако через час она смогла шевелить руками, ещё через час повернуть голову. Гудкова на месте не было, он сидел на выдвижном столе штурмана и играл с Валерием в шахматы!
  - Командир, тебе мат.
  - М-да? Действительно. Ну, что же, извините за компанию. - Сергей встал и, тяжело ступая, вернулся в своё кресло.
  А ещё через час произошло вообще невероятное событие - в рубку вошёл Инвар с термосом и чашками.
  - Серёж, кофе или ...?
  - Или. Девушек угости.
  - Девчат, кофе будете?
  - Будем, - ответила Нойс.
  - Только учтите, что чашка весит шестьсот сорок грамм.
  - Ого!
  - Три "же" - есть три "же".
  Марина взяла чашку в руки и с удовольствием отметила, что она не такая уж и тяжёлая. Она осмотрела рубку: штурман что-то вычислял, уткнувшись в свою аппаратуру, Гудков, закинув ногу на ногу, глядел на экран переднего обзора. Под глазами у него набрякли мешки. Всё-таки перегрузка действовала и на него. Девушка отыскала зеркало, но, посмотрев на своё отражение, поспешно отвела взгляд. Марина считала себя если не красивой, то, по крайней мере, весьма симпатичной. А здесь, в зеркале... В общем, даже о малейшей привлекательности нечего было говорить.
  Когда до базы оставалось два часа полёта, Гудков сбросил перегрузку и поднялся с кресла:
  - Есть предложение поужинать. Неизвестно, что нас там ждёт, а на голодный желудок я работать не люблю... Валера, подежурь пока.
  - Хорошо.
  За ужином познакомились с пассажирами ИК-5836. Все они оказались планетологами, работали на Ганимеде - спутнике Юпитера.
  Поужинав, Гудков посмотрел на часы и, усевшись в кресло, спросил:
  - Хотите узнать, на чём купился ваш экипаж?
  - А вы узнали?
  - Конечно. Наша задача не только спасти, но и выявить причину аварии... Инвар, принеси тот ящик.
  Через десять минут на столе стоял довольно большой прямоугольный предмет, завёрнутый в просвинцованую материю. Гудков поднялся и снял чехол. Все увидели ребристый металлический ящик, из которого торчали обрывки проводов.
  - Подойдите сюда.
  Когда все обступили стол, спасатель показал шильдик на верхней крышке:
  - Кто-нибудь может прочитать?
  Марина посмотрела на надпись и вздрогнула - на золотой пластине были отчётливо видны две надписи на русском и английском: "Россия - США. Проект "Марс". 2033 год".
  - Что это? - спросила она.
  - Аварийный передатчик первой совместной экспедиции землян к Марсу... Это печальная история, хотя и с благополучным концом. В то время на Земле ещё существовали разные системы мироустрорйства. Однако двум государствам удалось договориться, и они послали совместную экспедицию к Марсу. Экспедиция состояла из шести кораблей - два пилотируемые и четыре транспортных. Трое русских и трое американцев. На Марс высадились четверо, а двое остались на орбите. Работа на Марсе прошла успешно, но... Сейчас уже невозможно сказать точно, что же произошло на орбите, но после дозаправки возвращаемого аппарата, одного на всех, произошло самопроизвольное включение маршевого двигателя, и корабль с двумя космонавтами сошёл с орбиты и полетел к Поясу Астероидов. Этот передатчик был предназначен только для передачи сигнала бедствия. Он питался от автономного ядерного источника энергии. За все эти годы параметры передатчика изменились, но в сигнале ещё можно было узнать SOS. А сходство астероида с космической базой довершило роковую ошибку экипажа ИК-5836.
  - Значит, те двое погибли?
  - Да.
  - А те, что остались на Марсе?
  - К счастью, у них было достаточно жизненного запаса, и Земля смогла послать помощь через неделю после катастрофы. Стоило это, правда, огромных средств и человеческих сил.
  - А где источник и остальные обломки ракеты?
  - Источник мы оставили на астероиде - он очень радиоактивен, а обломки... По-видимому, они сгорели в пыли, окружающей астероид. Впрочем, мы не особенно и искали. Это дело астроархеологов. Зачем отбирать у них и без того скудный хлеб?.. А сейчас прошу всех по местам, подходим к базе.
  
  Гудков поёрзал в своём кресле, усаживаясь поудобнее. Прямо по курсу сияла яркая звёздочка - космическая база.
  - Все пристегнулись? - спросил он.
  - Все, - доложил штурман.
  - Хорошо.
  Сергей положил руки на клавиши управления и слегка изменил курс корабля, выводя его на круговую орбиту вокруг базы.
  - Хочешь облететь её?
  - Да. Сначала надо присмотреться.
  Корабль начал облёт базы на расстоянии двести километров. Штурман взял бинокль и принялся рассматривать базу.
  - Командир, снаружи вроде всё нормально. Антенна связи цела. Даже свет в иллюминаторах вижу. Шлюз закрыт.
  - Хорошо. Гена...
  - Они не отвечают ни на одной частоте.
  - Хм. Никак их пришельцы похитили. Ладно, будем причаливать.
  Гудков направил нос корабля прямо на станцию. Нойс оглянулась и увидела, что камера, закреплённая на спинке её кресла, не работает. Девушка попробовала дотянуться до неё - не получилось. Тогда она расстегнула ремни...
  - Не сметь!! - крикнул Гудков, но Нойс не послушалась и встала. В это время ракета врезалась во что-то вязкое и вместе с тем твёрдое.
  - Ай! - только успела крикнуть Нойс, и перед глазами расплылись разноцветные круги.
  - Что за чёрт! - выругался штурман.
  - Не чёрт, а защитное поле. Как и положено по правилам безопасности, - ответил Гудков и положил корабль в дрейф. Он поднялся со своего места и подошёл к Нойс распростёртой на пульте.
  - М-да, - сказал он, посмотрев на лицо корреспондентки. - Теперь это и лицом-то трудно назвать. Доигралась.
  Марина увидела залитое кровью лицо подруги и бросилась на помощь. Сергей остановил её движением руки и, достав стерильную салфетку, вытер Нойс лицо. У девушки была рассечена губа, а под глазом наливался синевой роскошный синяк. Гудков усадил Нойс обратно в кресло и крепко привязал ремнями. Потом он включил камеру и вернулся на своё место. Несколько секунд он раздумывал над сложившейся ситуацией. Если база защищена силовым полем, то это может значить только одно - на ней есть люди.
  - Валера.
  - Да.
  - Пусти четыре осветительные ракеты с интервалом ровно в десять секунд... Нет, подожди, давай-ка сначала отойдём подальше... Теперь давай.
  На границе силового барьера с десятисекундным интервалом вспыхнули четыре ярких звезды.
  Потом они сигналили огнями, даже лазером. База словно вымерла.
  - Идиотское положение, - сказал штурман. - Что будем делать, командир?
  - Давить и продавливать.
  - Шутишь?
  - Ни в коем случае. Сейчас ты развернёшь меня строго перпендикулярно к барьеру, а там моя задача. Давай, наводи.
  Через десять минут Гудков дал команду:
  - Всем пристегнуться, как следует!
  После этого Сергей стал постепенно увеличивать тягу двигателей. Корабль зазвенел, как натянутая струна.
  - Сергей, температура носовой обшивки 800 градусов.
  - Спасибо.
  Прошло два часа, ракета вся дрожала от напряжения. Гудков уже давал пятьдесят процентов мощности в двигатели, но корабль не продвинулся ни на метр. Марина не понимала, чего хочет добиться Гудков. Ведь силовое поле...
  И в это время поле лопнуло. Ракета рванулась прямо на базу, но Гудков ждал этого момента и был готов к нему. Он моментально сбросил тягу до нуля и дал максимальную мощность в тормозную группу двигателей.
  Все, кто находился на борту, кроме Гудкова, потеряли сознание. Когда Нойс очнулась, в ушах шумело, во рту пересохло. Она помотала головой и осторожно потрогала пальцами губу. Гудков массировал себе шею. Корабль был уже пришвартован к посадочной платформе.
  Через несколько минут экипаж собрался в рубке.
  - На базу пойдут Валерий, Геннадий и Кристофер. Я и Инвар остаёмся здесь.
  - А можно я пойду? - спросила Нойс.
  - Нойс, может быть хватит? - устало спросил Сергей. - Посмотрите на себя в зеркало.
  Нойс отвернулась и сердито хрустнула пальцами.
  - А мне? - спросила Марина.
  - Лучше не надо.
  - Но ты мне не запрещаешь?
  - Ладно - запрещаю... Всё, ребята, пошли.
  Сергей следил за космонавтами по экрану телевизора. Три громадных фигуры неуклюже топали по решётчатой платформе к двери шлюза.
  - Ребята, на базу идти только в скафандрах, шлемы не снимать. Дышать автономно.
  - Всё ясно, командир.
  - Связь постоянная.
  - Да, если получится.
  - Получится. Я специально послал с вами радиста.
  - Я понял, командир. Сделаем.
  Через пять минут радист доложил:
  - Вошли в коридор, пусто, освещение ночное. Признаков аварии нет... В кают-компании пусто. Идём в рубку... В рубке пусто.
  - Посмотри передатчики.
  - Уже смотрю... Ха-ха-ха!!!
  - Что?
  - Сгорел предохранитель... Выйти на связь с Землёй? Всё нормально.
  - Пока не надо. Найдите хоть одного живого человека.
  И вдруг в рубке раздался возмущённый женский голос:
  - Это, что ещё за не прошеные гости, да ещё ночью, да ещё в скафандрах!
  - Командир, мы... на... связь... чуть позже...
  
  Гудков посмотрел на часы и покачал головой:
  - Ничего себе, "чуть позже", - два часа уже прошло.
  В динамике раздался щелчок, и они услышали голос штурмана:
  - Сергей, не хотите ли кофейку в приятном женском обществе выпить?
  - Всё нормально?
  - Да. Связь с Землёй есть.
  - Возвращайтесь.
  - А кофе?
  - Свой есть, да и женское общество тоже.
  Через два часа спасательный корабль С-808 отчалил от посадочной платформы КБ-111.
  Гудков включил рацию и доложил:
  - База-8, я - С-808! На связь!
  - Отвечаю!
  - Задание выполнено, жду указаний.
  - Возвращайтесь на базу, вас меняет С-826.
  - Понял. Возвращаюсь, - Гудков потянулся в кресле и спросил:
  - Как, девушки, будем возвращаться, с перегрузками или без?
  - Лучше без, - ответила Марина.
  - Тогда можете отдыхать в своей каюте, мы вас больше тревожить не будем... Постарайтесь и вы нас не тревожить. Сейчас самоё противное начинается - написание отчёта.
  - А нам этот отчёт можно будет прочесть?
  - Можно, только в нём ничего интересного для вас не будет.
  Когда Марина вышла, Гудков вызвал лазарет.
  - Слушаю, - отозвался Кристофер.
  - Как он, Крис?
  - Плохо.
  - Что, до Земли не довезём?
  - Похоже, что нет.
  - Плохо. И что, никто из учёных в медицине ни бум-бум?
  - Совсем.
  - Что хоть с ним?
  - Очень большая потеря крови, травма черепа и, похоже, повреждены внутренние органы. Видимо, сказались перегрузки.
  - Хорошо. Обо всех изменениях его состояния информируй меня немедленно.
  - Понял.
  Гудков вздохнул и отключил внутреннюю связь. Всегда, когда приходилось ему возвращаться из поиска с мёртвыми, он чувствовал себя виноватым. Хотя, как правило, его вины в этом не было.
  Валерий, догадывавшийся об угрызениях совести своего командира, сказал:
  - Серёж, мы-то всё сделали, что могли.
  - Нет, не всё!! Если бы не эти две дурехи у меня на борту, я успел бы их перехватить! Успел! Пожалел их и вот! Пять трупов и один полутруп!
  - Мы не успевали, командир, - возразил Валерий. - Я всё рассчитал. В любом варианте, мы не успевали их перехватить.
  - Да, знаю я твои расчёты!.. Извини.
  - Чего там, забыто.
  Гудков несколько минут сидел молча, глядя на экраны, потом нажал кнопку рации и вызвал базу.
  - Отвечаю, С-808-му.
  - Прошу на связь Ципфеля.
  - Минуту... Ципфель на связи.
  - Герхардт, у меня на борту очень тяжёлый раненый. Боюсь, что не довезём живым. Есть ли возможность доставить врача?
  - Что с ним?
  - Большая потеря крови, травма черепа и внутренних органов.
  - По-моему тут нужен не один врач, а целая бригада. Сколько тебе до орбиты?
  - Сутки. Иду с постоянным ускорением - единица.
  - Скорость?
  - 1600 километров в секунду.
  - Жди на связи.
  Прошло томительных два часа.
  - С-808 вызывает База-8!
  - Отвечаю.
  - Сергей?
  - Я.
  - Я связался с медиками... Они говорят, что... в общем, жить ему осталось два, два с половиной часа. Сзади тебя идёт транссолнечный, их врачи, трое, предлагают свои услуги, но у них нет ракеты, да если бы была... Они догонят тебя через шесть часов.
  - Я слетаю за ними.
  - А успеешь?
  - Да. В режиме "200".
  - Хорошо, только не поубивай врачей.
  - Позывной транссолнечного?
  - ТС-82740.
  - Понял.
  - Счастливо тебе.
  - Спасибо.
  Гудков подошёл к шкафу и достал специальный противоперегрузочный скафандр.
  - Валера, свяжись с транссолнечным, пусть их врачи через полчаса будут в шлюзе и примут противоперегрузочный тонизатор по пять таблеток. Всё. Я побежал.
  В коридоре он чуть было не сбил с ног Марину и Нойс. На их вопрос: "Что случилось?" - он даже не обратил внимания. Теперь счёт времени для него шёл на секунды. Корреспондентки заспешили в рубку. Когда они открыли дверь, корпус корабля сильно вздрогнул. Механический голос монотонно пробубнил:
  - Старт ракетоплана с предельной стартовой перегрузкой 60 единиц.
  На экране бокового обзора правой полусферы появилась яркая точка, за секунду она пересекла весь экран, появилась на экране заднего обзора и почти мгновенно исчезла. Валерий укоризненно покачал головой и защёлкал клавишами на своём пульте. Под экраном переднего обзора вспыхнуло табло: "РЕЖИМ 200. Объект: ракетоплан. Пилот: пульс - 191, обстановку контролирует. Перегрузка: общая - 109, действующая - 26".
  - Что случилось? - спросила Нойс.
  - Нашему раненому совсем плохо. Гудков полетел за врачами.
  - А это, что?
  В это время в рубке зазвенел звонок, а на табло начала мигать пурпурная надпись: "ПИЛОТ ПОТЕРЯЛ СОЗНАНИЕ!!!"
  - Сергей! - крикнул штурман.
  Словно от его крика, надпись погасла, и сдавленный голос Гудкова произнёс:
  - Порядок. Торможусь.
  Валерий вытер со лба пот, и что-то пробормотал сквозь зубы.
  - С-808, здесь ТС-82740! На связь!
  - Отвечаю, я - С-808.
  - Ракетоплан возвращается.
  - Понял. Спасибо.
  Через сорок минут отметка ракетоплана показалась на экране.
  - Гена, - раздался голос Гудкова.
  - Я, командир.
  - Встреть врачей в шлюзе и проводи в лазарет.
  Марина и Нойс пошли к ангару. Зачем? Они и сами не знали, но что-то подсказало им, что они там будут нужны. Врачей в сопровождении Геннадия они встретили при выходе из шлюза.
  - Где Гудков? - спросила Марина.
  - Там, - Геннадий кивнул на дверь шлюза, - только вам лучше туда не ходить.
  Нойс дёрнула плечом и решительно шагнула в шлюз. Спасатель сидел прямо на полу, прислонившись спиной к стене. Марина нагнулась к Сергею, но через зеркальное стекло шлема ничего не увидела. Она дёрнула замки и взялась руками за шлем. Гудков что-то сказал, но она не разобрала и сняла шлем. Шлем тут же выпал из её рук, а из груди вырвался крик ужаса. Перед ней сидел не Гудков, а какое-то безобразное чудище с серым лицом, на котором запеклись струйки крови, вытекшие из носа и ушей. Налитые кровью глаза смотрели куда-то в сторону, от чего вид его был ещё более жутким. Нойс, прижав руки к груди, не могла оторвать глаз от спасателя, казалось, что она вот-вот закричит. Сергей перевёл взгляд на девушек и прохрипел:
  - Налюбовались?.. А теперь волоките меня в каюту, раз уж вы здесь.
  В каюте они сняли с Гудкова тяжеленный скафандр и увидели сизые синяки на плечах и груди. Тело спасателя было словно закостеневшим. Они уложили его на кушетку, Нойс смочила полотенце и вытерла Сергею лицо.
  В каюту вошёл Валерий. Он внимательно осмотрел Гудкова, достал из аптечки какой-то флакон и, введя в нос Гудкова две трубки, нажал на клапан.
  - А-а-а!! - спасатель весь выгнулся дугой.
  - Ничего, ничего, - сказал Валерий, - в следующий раз умней будешь.
  - Есть хочу, - сказал Сергей уже нормальным голосом.
  - Потерпишь, - штурман достал две таблетки снотворного и заставил Гудкова их проглотить. Потом, когда Сергей заснул, сделал ему укол. Марина и Нойс увидели, как прямо на глазах кожа на лице Сергея порозовела, тело расслабилось, голова безвольно упала на подушку.
  Штурман ещё несколько секунд постоял над своим командиром, потом повернулся к корреспонденткам:
  - Этот час укоротил его жизнь на пять лет. Пошли.
  
  Через сутки спасательный корабль С-808 вышел на околоземную орбиту и Валерий доложил на базу о прибытии.
  - Где командир? - спросил Ципфель прибывший на корабль.
  - Спит.
  - Что с тем?
  - Выжил.
  - А как себя чувствует четвёртая программа Земного телевидения? - спросил Герхардт, поворачиваясь к Марине и Нойс.
  - Прекрасно. Осталось только одно.
  - Что?
  - Гудков обещал дать нам почитать отчёт об экспедиции.
  - Тогда звоните ему дней через пять. Раньше он в себя не придёт. Ракета на Землю ждёт вас.
  - До свидания.
  
  Марина позвонила Сергею не через пять дней, а через неделю. Она была уверена, что за пять дней Сергею ни за что не прийти в себя после всего случившегося.
  Но на экране видеофона вместо Сергея появилась красивая блондинка. Блондинка была облачена в халат, явно висевший на ней мешком, и аппетитно ела спелый персик.
  - Извините, - растерянно сказала Марина, - мне нужен Гудков Сергей Алексеевич. Это его номер?
  - Его, его, только его самого нет.
  - А где он?
  - Странный вопрос! В поиске, конечно.
  - Как!?
  - Очень просто. Он же спасатель. Неужели он вам этого не сказал?
  - Да, я знаю.
  - Кстати, можно узнать, с кем я говорю? Думаю, я имею на это право.
  - Да, конечно. Я по заданию редакции была с ним в полёте и... А когда он улетел?
  - Три дня назад.
  - Вот как...
  - А что вы хотели?
  - Он обещал мне показать отчёт о нашей экспедиции...
  - Он уже и в экспедиции не может обойтись без женщин. Хорош! Значит, это он вам оставил, - блондинка помахала несколькими листами.
  - Что там написано?
  - Я не собираюсь читать эту галиматью. Если вам надо, приезжайте и забирайте.
  - Мне до вас два часа лёту.
  - Ничего, я поздно ложусь. Приезжайте.
  - Хорошо. Спасибо.
  Марина отключилась и посмотрела в зеркало - уши и щёки у неё были пунцового цвета.
  - Ну и пусть, - подумала она, - пусть думает, что хочет.
  Она решительно поднялась и вышла из дома.
  Блондинка сидела в кресле в халате Гудкова и в его шлёпанцах, теперь вблизи, это было особенно заметно. Она читала какую-то толстую книгу. На экране телевизора двадцать два футболиста упорно дрались из-за одного мяча.
  - Кофе хотите?
  - Спасибо.
  - Тогда идите на кухню и наливайте себе сами. Думаю, он ещё не остыл.
  Когда Марина вернулась с чашкой кофе, блондинка спросила:
  - Как вас зовут? Меня - Лариса.
  - Марина.
  - Значит, вы были с ним в поиске?
  - Да. Правда, всё началось с простого патрулирования, но потом началось такое... я просто не понимаю, как можно выдержать такое, да ещё возиться с двумя дурами, которые только мешают работать.
  - Вас было двое?
  - Да.
  - А вторую звали Нойс?
  - Да. Откуда вы знаете?
  - Звонила. Удивительно нахальная особа. Всё допытывалась, кто я такая... Ну и как он вам?
  - Не знаю. Я не понимаю его. С одной стороны, он всё делает медленно, создаётся впечатление, что он очень осторожничает, но потом... Потом получается, что... Он всегда успевает вовремя. Он... Он рискует только тогда, когда невозможно не рисковать. Я не могу сказать, какой он человек, но его экипаж чувствует себя за ним как за каменной стеной. Гудков всё знает, всё умеет, всё предусмотрит, никогда не ошибётся.
  - Даже так?!
  - Да.
  - Это что-то новое. Никогда ни от кого не слышала о нём такого мнения... Ну, ладно, вот вам этот отчёт. Я начала ради интереса и чуть было не заснула. Пришлось сварить кофе. Будете читать здесь?
  - А что, можно забрать с собой?
  - Не знаю. Он вам ничего не говорил?
  - Нет. Когда мы возвращались, он был без сознания. Мне сказали, чтобы я связалась с ним через пять дней. Прошла неделя и вот... Как он себя чувствовал?
  - Когда?
  - Когда вы его видели?
  - Нормально. А как он должен был себя чувствовать?
  Марина вспомнила Сергея, каким он был в шлюзе, и вздрогнула.
  - Я возьму отчёт с собой?
  - Хорошо.
  Лариса проводила Марину до двери, но вдруг взяла девушку за руку, лицо её в этот момент было каким-то испуганным.
  - Скажите, - спросила она дрогнувшим голосом, - Вы были с ним, видели то, что он видел, видели, какой он там. Скажите, у него очень страшная работа?
  - Очень. А вы разве не знаете?
  - Откуда? Это жёны знают, а я - любовница, - Лариса повернулась и пошла в гостиную.
  Марина посмотрела ей вслед и вызвала лифт.
  Отчёт Гудкова обманул её ожидания. Марина, конечно, не ожидала красочного описания поиска, но такой сухости даже представить себе не могла.
  "...На... сутки бортового времени, в ... часов, ... минут начата операция по поиску и спасению экипажа ИК-5836. В операции участвовали... Результаты операции... Причины катастрофы... Командир спасательного корабля С-808. Гудков. 25.10. 2172." Всё.
  Через неделю Марина позвонила в восьмой спасательный отряд и спросила, когда вернётся из поиска Гудков.
  - Когда вернётся? - переспросил дежурный. - Не знаю, потому, что он прямо сейчас улетает.
  - Как улетает!? Он что же, не был в поиске?
  - Был. Вчера вернулся.
  - И опять улетает!?
  - Да... минуту...
  - Слушаю Гудков.
  - Серёжа, это вы?
  - Я.
  - Это Марина.
  - А-а, ну, как поживает четвёртая программа Земного телевидения?
  - Хорошо. Я прочитала ваш отчёт...
  - Ну и как? На детектив не смахивает?
  - Не очень. Я хотела попросить вас приехать к нам и посмотреть передачу. Может, вам что-нибудь не понравится?
  - Всё понравится. Извините, Марина, я сейчас ухожу в поиск. Вы попросите Ципфеля посмотреть, если что не так, он вас поправит, а у меня через полчаса старт.
  - На долго?
  - Не знаю.
  - А далеко?
  - Далеко. На Плутон... И... очень прошу вас, не надо рассказывать моим знакомым всякие страсти-мордасти о моей работе.
  - Простите. Я не хотела.
   - Ладно. До свидания.
  - Я вам ещё позвоню.
  - Как хотите. Буду рад вас услышать.
  - Удачи вам!
  - Спасибо.
  Марина повесила трубку и посмотрела в окно на вечернее небо, в котором уже зажглись самые яркие звёзды. Сзади хлопнула дверь. Марина обернулась, у входа стояла Нойс.
  - Я звонила Гудкову, хотела, чтобы он посмотрел...
  - Валера сказал, что это был восемьсот тридцать восьмой поиск Гудкова.
  - Какой Валера?
  - Господи! Его штурман.
  - Ах, да. Так что будем делать?
  - Пускать передачу в эфир. По-моему, Гудкову глубоко наплевать на то, что мы с тобой состряпали. Кроме работы его ничто и никто... повторяю - никто не интересует. Даже эта... Как, её?..
  - Да, да, конечно, - сказала Марина и вышла из студии.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"